– Хатхор? – обалдел Шере. – Да с чего ты это взяла?
– Просто знаю, – упрямо сказала девочка. – Знаю и всё.
Она встряхнула головой и встала.
– Так что, малёк, идёшь?
– Нет, – ответил Шере.
– Ну и ладно, – ответила Эй-Нефер. – Одна пойду. А ты… вали к мамке под шенти6.
И она скорчила гримасу, изображая хныканье ребёнка.
Шере разозлился и хотел было убежать, но решил, что Эй-Нефер тогда совсем засмеёт его. И вместо этого просто опять сел рядом.
– Не надо дразниться, – попросил он. – Зачем ты злишься?
– Потому что ты трусишка и мамкин лягушонок, – сказала Эй-Нефер.
– Я не трусишка, – сказал Шере. – Просто незачем идти в этот Унут. К тому же…
Он хотел объяснить, что, если он уйдёт внезапно, родители будут волноваться, но тут Ка сказал ему, что Эй-Нефер снова посмеётся над ним. Ей-то что? – согласился Шере. У неё нет никого, может идти куда угодно.
– …к тому же нечего тащиться туда, откуда пришли мертвяки. Нечего! – закончил он.
– Дались тебе эти мертвяки, – сказала Эй-Нефер. – Зато всё узнаешь, вернёшься, отцу расскажешь.
– Нет, – твёрдо сказал Шере. – Я не пойду в Унут, мне это не нужно.
Они поднялись с камня и пошли в сторону дома.
– Эй-Нефер, – сказал Шере. – Я сегодня опять буду спать в саду. Если хочешь, приходи ночью, поболтаем, и я тебе припасу какой-нибудь еды с ужина.
– Посмотрим, – сказала она. – Не очень-то ты надёжный, малёк.
Вдруг она остановилась и показала рукой на огромного, как гора, мужчину в сотне шагов перед ними.
– Смотри, – сказала она. – Видишь вон человек?
– Ну тот лысый? – спросил Шере.
– Ага, тот лысый, – ответила она. – Он бродил возле вашего дома сегодня ночью.
– Как же ты его разглядела? – недоверчиво спросил Шере. – Темень была.
– У него был тростниковый факел. Он заглядывал к вам во двор зачем-то. Мне ещё Ка сказал, что такой взрослый, а, как я, по дворам бродит, жратву ищет. И я решила, что в ваш двор не пойду, всё равно он там всё подъест. А потом гляжу, он во двор не полез, а повернулся и ушёл, ну я к вам и забралась.
– Хм… – задумался Шере. – И отец кого-то видел возле нашего дома. Может это он и есть? А чего ему в нашем дворе?
И тут его осенило.
– Ну точно меня хотел утащить. Это же он и есть, мертвяк!
Эй-Нефер снова засмеялась.
– Ну кому ты нужен-то? Толку от тебя? Ни работать заставить, ни…
Вдруг девочка замолчала.
– Чего ты? – спросил Шере.
– Нет, малёк, ничего. Не обращай внимания.
Шере надулся.
– Не хочешь говорить?
– Да глупость… забудь.
После небольшой паузы она спросила:
– Послушай-ка… а ты что – всегда в саду спишь?
– Нет, обычно на крыше у сестры. Просто отец…
– Ну вот, малёк. Ты спи лучше на крыше. А если я приду, я в тебя камушком кину, чтобы разбудить.
– Да ты не попадёшь.
– Я не попаду?! Смотри!
Она подняла с земли камень, коротко размахнулась и попала точно в пролетавшего невысоко ибиса. Тот дёрнулся, но не упал, продолжив полёт.
– Эх, плохо попала, – огорчилась она. – Должен был упасть. Жратва помешала.
Она жевала кусок мяса с хлебом.
– Да ты что? – возмутился Шере. – Это же священная птица Джехути, а может и сам Джехути!
Он оглянулся по сторонам.
– Хорошо, что не видел никто, а то бы тебя сейчас потащили к сехему7, и меня с тобой вместе.
Эй-Нефер усмехнулась.
– Птица Джехути, говоришь? А почему тогда Джехути немедленно не покарает меня? – и она засмеялась с набитым ртом.
Вдруг она остановилась, глаза её покраснели, а рот открылся. Лицо быстро налилось кровью, она схватилась руками за горло и судорожно глотала ртом воздух.
«Подавилась», – услышал Шере голос своего Ка, подошёл к ней сзади и изо всех сил ударил кулаком по спине. Эй-Нефер упала и больно ушиблась головой о камень, но вдохнуть сумела. Ещё некоторое время она лежала на земле лицом вниз, затем медленно поднялась, прокашлялась и, сидя на земле, сказала:
– Спасибо, малёк… выручил.
– Видишь сама, – нравоучительно сказал Шере, – нельзя ибиса бить! Джехути покарает!
Дальше они шли молча, только Эй-Нефер всё время кашляла. Когда показался дом Шере, уже опустились короткие сумерки.
– Ну иди домой, малёк, – сказала Эй-Нефер и снова закашлялась. – И смотри – спать ложись на крыше, не в саду.
Шере посмотрел на неё. Глаза у неё всё ещё слезились.
– А ты больше не убивай ибисов, Эй-Нефер… и не болтай, когда ешь, пожалуйста. Мне будет жаль, если с тобой случится несчастье…
Эй-Нефер посмотрела на него, и Шере показалось, что слезинка, скатившаяся по её щеке, была не от спазма.