— Мараша! — раздался крик в мозгу.
Должно быть, она была на засове, а затем он занес ее с кровью в рот. Хуже всего было то, что он боролся не с оцепенением мозга, которое вызывала мараша у Дерини. Чужая личность вторгалась в его сознание, поглощающая, могущественная сила, которая угрожала захватить его, погрузить в забвение. Он упал на четвереньки, стараясь освободиться, но чувствовал, что уже поздно, что атака была чересчур внезапной, а наркотик — чересчур сильным. Чья-то огромная рука стала опускаться на него, рука, которая заполняла всю комнату, которая закрыла от него плавающие дрожащие огни, которая крепко обхватила его.
Он пытался кричать Дункану, но боль обрушилась на его мозг, подавив последнее сопротивление этой зловещей силе, которая окружила его. Все было бесполезно. Хотя казалось, что его крики могут вырваться отсюда наружу и достичь Дункана, он понимал, что все, что исходит от него, поглощается Этим…
Морган почувствовал, что рухнул, упал, и крик его был беззвучен. Он скользнул в пустоту.
А затем наступил мрак.
И забвение.
Часть III
Глава XIII
Через четверть часа после того, как Морган вошел в часовню, небо потемнело. На лужайке никого не было, кроме Дункана и трех лошадей. Поднялся сильный ветер, который растрепал волосы Дункана, хлестнул его хвостом лошади по лицу, когда он стал осматривать поврежденную ногу животного.
Лошадь подняла голову, и Дункан поставил копыто себе на колени. Он вынул кинжал и стал его острием вытаскивать острую щепку, вонзившуюся лошади в ногу.
Где-то прогремел гром, предвещая приближающуюся бурю. Дункан нетерпеливо посмотрел на часовню. Что там делает Аларик? Ведь он давно должен вернуться. Может, что-нибудь произошло?
Он опустил ногу лошади на землю, встал и вложил кинжал в ножны. Да, это на Аларика не похоже. Его кузен никогда не отличался религиозными чувствами, а теперь, когда они торопятся на заседание Курии, он не стал бы тратить время на осмотр захудалой деревенской часовни.
Дункан снова посмотрел на дверь часовни. Затем снял шляпу, поиграл эмблемой Святого Торина, повертел шляпу на пальце. Может, что-нибудь случилось? Может, надо проверить?
Решительным движением он надел шляпу и шагнул к часовне, но вдруг остановился, повернулся и отвязал лошадей — вдруг потребуется бежать — и затем пошел к часовне.
За решеткой в первой комнате послышалось какое-то торопливое движение, и его окликнул хриплый голос монаха:
— Вы не должны входить сюда с оружием. Вы же знаете это. Здесь святое место.
Дункан нахмурился. Он не хотел нарушать местные обычаи, но и не хотел при таких подозрительных обстоятельствах оставаться безоружным. Если Аларик попал здесь в западню, то ему придется бороться за двоих. Его левая рука почти бессознательно сжала рукоятку меча.
— Я ищу человека, который после меня вошел сюда. Ты видел его?
Монах величественно проговорил:
— Никто не входил сюда после вас. А если вы не выйдете отсюда с этой грешной сталью, которая оскорбляет Святого, то мне придется позвать на помощь.
Дункан внимательно посмотрел на решетку, за которой прятался монах. В нем вспыхнули подозрения.
— Так ты утверждаешь, что не видел человека в охотничьей одежде, который зашел сюда?
— Я видел только вас. И никого больше. Теперь уходите.
Рот Дункана превратился в тонкую линию.
— Тогда ты не будешь возражать, если я посмотрю сам, — сказал он холодно, подходя к двери и распахивая ее.
Он слышал позади себя негодующие крики монаха, но не обратил на них внимания. Дункан вошел в часовню и закрыл за собой дверь. Приведя все свои защитные чувства Дерини в боевую готовность, он быстро пошел вперед.
Монах не солгал: здесь никого не было, по крайней мере, сейчас. Но ведь из часовни только один выход, куда же исчез Морган?
Приблизившись к алтарной ограде, Дункан внимательно осмотрел ее, не упуская ни малейшей подробности. Он призвал на помощь всю свою память Дерини. Горящих свечей у алтаря не прибавилось, но у ступеней валялась одна сломанная, которую он раньше не видел. Но ворота — разве они были закрыты, когда он выходил? Конечно, нет. Но тогда зачем же Аларику понадобилось их закрывать? Вернее, так. Не Аларик закрыл ворота. А если он, то зачем?
Он оглянулся на дверь и увидел, как она бесшумно закрылась. Однако, он успел заметить человека с тонзурой и в коричневой сутане, который мгновенно скрылся из виду. Значит, монах следил за ним! И, вероятно, он вернется с подкреплением.