Дункан принужденно засмеялся, хотя его очень обеспокоило все услышанное. И пусть вся эта старческая болтовня была дикой смесью старых сказаний и легенд, которыми увлекались наиболее суеверные и фанатичные из горожан, какая-то доля истины во всем этом была. Чарисса была замешана здесь, и дух ее отца тоже, если принять во внимание, что дух родителей возрождается в детях. Он не сомневался также и в том, что силы тьмы собрались и готовы двинуться на мир, как только падет могущество Гвинеда. А что касается рассказов про Аларика, то он уже их слышал. Часть этих слухов была чистейшей чепухой. И уж в этом-то он должен постараться переубедить брата Джерома.
Он подошел поближе к монаху:
— Брат Джером, ты же не веришь во всю эту чепуху относительно Моргана?
— А почему? Ведь все это правда.
Дункан неодобрительно покачал головой.
— Нет. Думаю, что тебя ввели в заблуждение. Я могу сказать с уверенностью, что лорд Аларик вовсе не таков, как ты думаешь. Я видел его сегодня, и, поверь мне, он заботится только о принце, все интересы принца в его сердце.
Глаза Джерома сузились.
— Вы можете это доказать?
— Могу, если нарушу клятву священника, — спокойно ответил Дункан.
На лице Джерома мелькнуло понимание.
— Ах да. Вы же его исповедник, — он помолчал, размышляя. — Но можете ли вы быть уверенны, что он говорит вам правду?
— Конечно могу, — засмеялся Дункан. — Ведь я его давно знаю, брат.
Джером пожал плечами:
— Ну что же, вам лучше знать. Но слухи-то ходят? А дыма без огня не бывает. Во всяком случае, эту проблему мы тут не разрешим. Если вы не возражаете, я пойду. Охранники выпустят вас, когда вы захотите уйти.
Он потихоньку заковылял к двери. Дункан взял свечу, которую зажег монах, и пошел проводить его до выхода.
— Хорошо, брат Джером. Впрочем, подожди.
— Да? — старый монах задержался у двери, его рука уже легла на ручку.
— Ты видишь эту свечу, брат Джером?
Глаза Джерома устремились на огонь и остановились на нем.
— Да, — прошептал он.
Голос Дункана стал тихим, мягким, а глаза засветились изнутри.
— Ты лучше возьми эту свечу с собой, Джером, потому что там темно, а здесь не было никого, кроме тебя, так что тебе не нужно оставлять здесь горящую свечу. Она же может сжечь собор. А это ужасно, правда?
— Да, — прошептал Джером.
— А ты здесь никого не видел, верно, Джером? Сегодня вечером здесь, в ризнице, никого не было, кроме тебя. Ты ни с кем не говорил. Ты понял?
Старый монах кивнул и Дункан отпустил его руку.
— Тебе лучше идти, Джером. Все будет так, как должно быть. Ты выполнил свой долг. И ты меня не видел здесь сегодня вечером. Иди.
Не говоря ни слова, Джером повернулся, открыл дверь, спокойно вышел и закрыл ее за собой. Теперь он никому не скажет о том, что случилось здесь сегодня вечером.
Дункан кивнул и вернулся на то место, где он появился в результате Перехода. Он немного постоял, чтобы собраться с мыслями, — и снова оказался в своем кабинете.
Как только Дункан появился в нише кабинета, Келсон вскочил и подбежал к нему.
— Все хорошо, отец Дункан? Вас так долго не было, что мы боялись, не произошло ли что-то ужасное.
Морган тоже подошел к нише.
— Келсон очень переволновался, Дункан. Почему ты задержался? Что-нибудь случилось?
— Не совсем, — ответил Дункан, качая головой. — Я просто встретил старого знакомого: в ризнице был брат Джером. Он проверял, все ли готово. Не думаю, что он заметил мое появление. А кроме того, он слишком стар и дряхл и вряд ли может сообразить, что я очутился там каким-нибудь неестественным образом. У него очень любопытные взгляды на события. Напомните мне, чтобы я рассказал вам об этом как-нибудь.
Дункан снова вошел в нишу для Перехода и пригласил туда Келсона и Моргана. Там было тесно, и они с трудом разместились. Морган и Дункан обняли Келсона за плечи.
— Готовы? — спросил Дункан.
Морган кивнул: