— Никаких признаков Чариссы, если вы это имеете в виду, милорд, — сказал Дерри. — Толпа, однако, ведет себя странно. Как будто они знают: что-то должно случиться.
— Они не ошибаются, — ответил Морган. — Что-то случится, — он оглядел здания и повернулся к Дерри. — Ты видишь часовую башню рядом с собором? Я хочу, чтобы ты забрался туда и посмотрел вокруг. Она наверняка приведет с собой отряд, так что не появится внезапно, и ты сможешь предупредить нас по крайней мере за пять минут до ее появления в соборе.
— Верно, — кивнул Дерри. — А когда она примерно появится, как вы полагаете?
— Возможно, через час, — прикинул Морган. — Насколько я знаю Чариссу, она дождется начала коронации, а уж потом вмешается. Она знает, что нам известно о ее предстоящем нападении, так что будет выжидать, надеясь, что долгое ожидание увеличит наш страх.
Дерри исчез, направившись на свой наблюдательный пункт, а Морган направился к Дункану, протискиваясь сквозь толпу служителей и тоже стараясь не попадаться на глаза Корригану и Лорису.
— Что случилось? — тихо спросил он, приблизившись к кузену.
Дункан поднял брови:
— Друг мой, ты просто не поверишь. Корриган был так разгневан поруганием гробницы, что угрожал отменить коронацию. А затем вступил Лорис, угрожая арестовать тебя, повесить меня, а Келсона отдать под суд по обвинению в ереси.
— Боже, ну и что дальше? — прошептал Морган, у которого перехватило дыхание.
— Не беспокойся, — ответил Дункан, — Келсон поставил их на место. Он пригрозил им отстранением от власти и лишением всех прав. Тебе следовало бы посмотреть на Корригана в тот момент. Одна мысль о том, что Арлиан и другие епископы будут править Ремутом и другими провинциями, заставила его проглотить язык.
Морган вздохнул с облегчением.
— Ты думаешь, от них не будет больших неприятностей? Не хватало нам сегодня еще и религиозных расправ.
Дункан покачал головой.
— Думаю, что нет. Они, конечно, будут за спиной болтать об ереси, святотатстве и так далее. И, я могу поспорить, им вовсе не по душе мое участие в церемонии. Но они ничего не могут поделать из страха лишиться всех своих постов, даже Лорис с его фанатизмом.
— Надеюсь, ты прав, — сказал Морган. — Думаю, тебе следует держаться подальше от них, пока мы не прибудем на место.
— Разве что при помощи всяких уловок. Мне и самому хочется избежать беседы с ними.
Алтарный мальчик в красной рясе и белой накидке подбежал к Дункану и потянул его за рукав, Дункан поспешил на свое место в процессии. Тут же появился паж с Государственным Мечом и указал, где должен встать Морган. Когда мимо проходил Келсон, Морган послал ему ободряющую улыбку, но мальчик был так взволнован, что не заметил этого. Лорис и Корриган, вышагивающие рядом с ним, сурово посмотрели на Моргана, однако Арлиан, шедший следом, кивнул ему, как бы говоря, чтобы тот не волновался.
Черт бы побрал этих архиепископов! Они не имеют права так обращаться с мальчиком. Он и так слишком много перенес за эти дни — больше, чем нужно для четырнадцатилетнего мальчика, а два злобных и враждебных архиепископа ничего не делают, чтобы успокоить и подбодрить его.
Вероятно, кто-то подал сигнал, так как хор мальчиков во главе колонны запел, колонна двинулась: впереди хор, а за ним группа алтарных мальчиков с тщательно вымытыми лицами, в белоснежных накидках на ярко-красных рясах. Они держали высокие свечи в сверкающих серебряных подсвечниках.
Затем шел мальчик постарше, размахивая кадильницей на толстой золотой цепи, а за ним — священнослужитель, который нес тяжелый позолоченный крест архиепископа Ремутского. За крестом шествовал сам архиепископ в роскошных бело-золотых одеждах с большим распятием в руках. Украшенная драгоценными камнями митра делала его на несколько футов выше. Лицо под митрой было угрюмым и сосредоточенным.
Далее шел Келсон, над которым четверо дворян в алых одеждах держали золотой навес. Рядом, с митрами епископств на головах, шли архиепископ Лорис и епископ Арлиан в таких же бело-золотых одеждах, как и у Корригана. За ними шли четверо других епископов.
Следом, занимая почетное место королевского исповедника, Дункан нес Кольцо Огня на маленьком серебряном резном подносе. Кольцо и поднос отбрасывали яркие блики на его белоснежную накидку, надетую поверх рясы, и на его сосредоточенное торжественное лицо. Морган шагал, неся перед собой в ножнах Государственный Меч. А за ним шел бледный и торжественный Нигель, держа в руках Государственную Корону на бархатной подушке. Далее в два ряда шествовали Джехана и Эван, дюк Джаред и лорд Мак Лейн, лорд Ховел и лорд Бран Корис, а также другие дворяне, которым оказали честь быть включенными в процессию. Многие, конечно, и понятия не имели о том, какое грозовое напряжение таится под поверхностью всего происходящего.