— Внешний круг готов,— сказал слепой Баррет. Его голос гулко отозвался под прозрачным куполом,— Очередь за внутренним. Запомните — пока все поединки не закончатся, он не исчезнет. Только победители выйдут из круга.
Наступила тишина. Он продолжал:
— В последний раз призываю к примирению. Если же это невозможно — стройте круг и поступайте так, как считаете нужным. Во имя вашей чести и Имени Величайшего, можете начинать.
Восемь человек оценивающе оглядели друг друга. Потом Венцит вышел вперед и поклонился:
— Вы начнете или я?
Келсон пожал плечами.
— Это не так уж важно. Начинайте вы, если хотите.
— Отлично.
Поклонившись, Венцит отступил, потом развел руки в стороны. Внутренний круг создавался только главами сражающихся, без участия других. Поэтому говорил только Венцит. Его тихий голос эхом отзывался в первом круге:
Я, Венцит, властитель Торента,
Вызываю на смертный бой
Короля Гвиннедского с теми,
Кого он приведет с собой.
Пусть кольцо вокруг нас замкнется
И один из нас обретет
В нем конец, а другой с победой
Из волшебного круга уйдет.
Пламя вспыхнуло на концах его пальцев, и вскоре лиловый полукруг охватил его и трех его собратьев, не достигая пяти футов до границ внешнего круга. Келсон сжал губы, не глядя на своих товарищей, и также развел руки:
Самодержец Гвиннедский, Келсон,
Отвечает на это: он
Принимает смертельный вызов,
Как велит старинный Закон.
Мы сойдемся в кольце священном,
Пусть останутся четверо тут,
А те, кто сильнее, с победой
Из волшебного круга уйдут.
Малиновый свет вспыхнул за спиной Келсона и соединился с полукругом Венцита; пурпурная полусфера отделила восьмерых от мира. Келсон опустил руки и посмотрел на своих сотоварищей, тесней собравшихся вокруг него.
Сквозь полусферу с трудом можно было различить членов совета. Они наблюдали за происходящим, но Келсон знал, что они уже не могут вмешаться и рассчитывать нужно только на свои силы.
— Первый удар мой, бедный глупый королек? — ухмыльнулся Венцит и поднял правую руку, не дожидаясь ответа.
— Нет, стойте! — сказал Ридон.— Мы забыли кое о чем, милорды. Даже на войне не стоит забывать о хороших манерах.
Все повернулись к Ридону; лорд достал из складок плаща серебряный кубок и кожаную фляжку. Его собратья улыбнулись, глядя, как Ридон вынимает пробку, даже Венцит сложил руки на груди, снисходительно усмехнувшись.
— Это наш обычай,— начал Ридон, наполняя кубок,— пить за наших противников перед битвой.— Он поднял кубок и осушил его наполовину,— Конечно,— продолжал он, подавая кубок Брэну,— мы понимаем, что вы можете заподозрить в этом какой-нибудь подвох,— он посмотрел на Брэна, сделавшего не один глубокий глоток, потом протянул кубок Лионелю,— но вы видите, мы пьем первыми.
Лионель сделал несколько глотков и передал кубок Венциту. Ридон вновь наполнил его.
— Ридон прав,— сказал Венцит, держа кубок перед собой обе-ими руками.— Наши враги, мы пьем за вас.
Ухмыльнувшись, он поднес кубок к губам и отпил, потом подошел к Келсону.
— Будешь пить, бедный королек?
— Нет, он не будет,— сказал Ридон неожиданно твердым и резким тоном.
Венцит замер, медленно обернулся и посмотрел на Ридона. Все уставились в немом изумлении на знаменитого Дерини со шрамом на лице. Лионель и Брэн придвинулись поближе к Венциту, отступая от этого человека, ставшего вдруг каким-то другим.
— Что это значит? — ледяным тоном спросил Венцит.
В уголках губ Ридона заиграла сардоническая усмешка.
— Скоро ты это поймешь, Венцит,— спокойно сказал он.— Шесть лет я играл роль, почти ежечасно притворяясь другим человеком. Я так мечтал, чтобы этот день наступил скорее.
Страшная догадка исказила черты Венцита; он посмотрел на кубок и с яростью швырнул его на землю.
— Что ты сделал? — Ледяные глаза торентского короля впились в Ридона.— Кто ты?
Ридон улыбнулся и тихо, мрачно произнес:
— Я не Ридон.
Глава XXVII
«ИНОГДА ЭТО ТАК ТРУДНО — БЫТЬ ЧЕЛОВЕКОМ» [46]
— Ты не Ридон? То есть как это не Ридон? — брызгал слюной Венцит.— Ты что, с ума сошел? Да ты знаешь, что ты наделал?
— Я знаю это абсолютно точно,— улыбнулся лже-Ридон.— Настоящий Ридон из Восточной Марки умер от сердечного приступа шесть лет тому назад. К счастью, я сумел занять его место. Но вы и не подозревали об этом, правда, Венцит? И никто не догадался.
— Ты с ума сошел! — сказал Венцит, рассерженно озираясь.— Это какой-то обман, какой-то чудовищный заговор. Это они подбили тебя на такое дело,— Он указал на Келсона и его ошеломленных спутников.— Может быть, ты и с настоящим советом сговорился и привел его сюда? Ты никогда не хотел честной схватки, вот и совет в это втянул.
Он повернулся к членам совета, которых можно было видеть через прозрачную полусферу. Те о чем-то оживленно беседовали, но он не мог расслышать о чем. Внезапно Венцит понял, что они смущены случившимся не меньше, чем он, а если говорить по чести, то и сам Келсон выглядел несколько озадаченным. Торентский король посмотрел на Лионеля и Брэна, мертвенно побледневших, и снова в страхе уставился на того, кто столько лет был для него Ридоном.
— Да, отчасти вы правы,— сказал тот,— я никогда не считал, что эта схватка будет честной — особенно с вашей стороны. И сделал все, чтобы достичь своей цели, хотя заплачу за это жизнью, как и вы. Посмотрите назад.
Венцит обернулся и увидел, как Брэн, покачнувшись, вцепился в плечо Лионеля, пытаясь удержаться на ногах; на красивом лице Брэна появилось выражение безумного страха. Он упал на землю. Лионель встал на колени, чтобы помочь ему, но, тоже покачнувшись, вдруг распластался рядом с Брэном, не в силах уже подняться.
Венцит беспокойно вцепился в ворот своей туники, снова вытаращив глаза на незнакомца,
— Что ты с ними сделал? — прошептал он. — Ты отравил их, да? — Он с трудом сглотнул.— А я? Почему на меня-то не действует? Зачем ты это сделал?
— Это такой яд,— произнес лже-Ридон.— И не тешьте себя надеждой, что вас он пощадит. Просто на чистокровных Дерини он действует немного медленнее. А что касается меня, то у меня еще меньше времени, чем у вас. Противоядие, которое я принял, задерживает первые признаки отравления, зато приближает конец. Но мне хватит времени открыться вам, а вам — познать страх, впервые за свою жизнь. Посмотрите на свои руки, Венцит. Они уже дрожат. Это первый признак того, что зелье подействовало.
— Нет! — воскликнул Венцит, сцепив руки, чтобы успокоить дрожь, и отворачиваясь.
Лже-Ридон несколько секунд смотрел на него, а затем повернулся к Келсону и поклонился юному королю.
— Простите, Келсон, что я лишил вас той законной победы, которую вы могли бы одержать... Но вы могли и проиграть, не так ли? Шесть лет я был слугой Венцита — это слишком высокая плата, и я не мог позволить себе упустить такой случай.
Пока он говорил, Венцит покачнулся и помимо воли упал на колени. Он с трудом приподнял голову, пытаясь все-таки подняться на ноги. Келсон с тревогой смотрел на лже-Ридона.
— Но что... что вы им дали? И что будет с вами? — с тревогой спросил Келсон.
— Это зелье очень похоже на мерашу. Оно также лишает свою жертву возможности использовать магические силы. Но в отличие от мераши его нельзя распознать по вкусу, и кроме того, это медленно действующая отрава. И я знал это, когда пил ее. Знал цену, которую я должен заплатить, чтобы избавиться от этого человека.
Он указал на Венцита, который, тяжело дыша, лежал теперь на земле и смотрел на них с нескрываемой ненавистью. Лионель и Брэн уже не двигались и только смотрели на происходящее глазами, полными страха.