Поздоровались, командир оценил объем груза:
- Как всегда. У меня же не клипер, ющец вас заешь. Угля и так берем в обрез. Все заберу, но упаковку с трона придется снять.
Вель клацнул левыми коренными в смысле "обивку попортим".
Укс поморщился:
- Костлявый, ты меня знаешь. Уж груза для Долинных я точно не попорчу. Пленку пожертвую. Потом сочтемся.
Распакованный кресло-трон закутали в прозрачный жестковатый материал, не пропускающий воду. Вель похожую пленку видел еще при живой жизни, но забыл, как она правильно называется. Но эта была поплотнее и понадежнее, сразу видно - авиационная!
Груз разместили в гондоле, воздухоплавательный кочегар проверял крепления, командир Укс расписывался в книге грузоотправок. Вель с облегчением сообразил, что профессорша в этот рейс не пошла, видимо, наукой сильно занята. Ну и хорошо - любит она дразниться.
К фельдъегерю подошел Утбурд, шепнул:
- Письмишко возьми. В частном порядке. Я все же почте не особо доверяю.
Вель кинул. Конечно, коротышка не почте не доверяет, а сэкономить на марковом сборе норовит. Ну, чего ж, если есть возможность.
Утбурд сунул конверт, адресованный на какую-то Долинную ферму, и сказал: - И еще подарок тебе. На мою супружницу ты произвел большое впечатление. Говорит: "Вот судьба у парня, я про него стих непременно сочиню." Так что держи - ты, говорят, зубы полируешь, пригодится.
Вель был тронут.
Коротышка похлопал его по ключице:
- Заскакивай, как в Глоре будешь, всегда будем рады видеть. Эх, на море я уже не ходок - как вспомню, как тонули, так колени ломит. Так что ждем у нас в столице.
Попрощались с Винни и почтовиками, те отбыли - собственно взлет легендарного дирижабля по понятным причинам откладывался до темного времени суток, дожидаться смысла не имело.
Возне с окончательным размещением груза Вель из-за малогодности к такелажным работам помочь не мог, потому нарезал на склоне оврага полыни и тщательно подмел пол вокруг угольного бункера - гондола приобрела приятный вид.
Командир кивнул помощнику-кочегару:
- Учись. Не летающий, а дело знает.
- Так шо, немец, у них то в крови, - оправдался кочегар, с сомнением косясь на костистого уборщика. - Но все одно, страшный.
Укс отмахнулся от суеверного помощника и сказал фельдъегерю:
- Не обращай внимания - он из XXI века, полному перевоспитанию такие не поддаются - сплошь шмондюки претенциозные.
- Так а шо я сказал?! - обиделся кочегар. - Я ни с расизма, а чисто внешне. Так хороший пассажир, легкий и без зауми.
***
Взлетели в полной тьме. Тихо пыхтел котел, крутился винт, ветер подхватил легкое тело дирижабля. Вель, ухватившись за исцарапанный планширь гондолы, следил, как удаляется земля. По правому борту простирался мерцающий морской простор, сияли на волнах дорожки лун. Смутные огоньки Глора остались за кормой. Оказалось, что полет вполне похож на плаванье, только плеска волн не слышно.
Капитан лег спать, Вель еще немного посмотрел на темную землю, на близкое звездное небо и тоже улегся. В дом-мешке было уютно. Фельдъегерь немного пошуршал, натирая зубы - замша оказалась тончайшей, подходила просто шикарно. Запахов Вель практически не различал, но вроде бы угадывал запах духов. Странно все-таки вот так встретиться и побеседовать с милой незнакомой фрау. Удивительный случай.
Иногда Веля посещали ненужные мысли. Вот зачем неупокоенному о девушках думать? Сущая глупость и извращение, если не сказать жестче. Но мысли приходят и пока их выгонишь, они вдоволь набегаются под гулким сводом черепа. Ныряльщик знал, что в девушках самое привлекательное - большеберцовые кости, определенно! Большеберцовые, они и статность, и легкость скеле... в смысле фигуре, придают, и вообще так взгляд и притягивают. Форма головки малоберцовой тоже важна, но большеберцовые...
На фельдъегеря вновь накатила тоска. Это оттого, что очень далеко от "Квадро" отдалился, и оттого, что бытие безнадежное. Правы живые люди, считающие, что неупокоенным среди них болтаться никак нельзя. Но что ж тут поделаешь?! Вешаться или топиться бессмысленно. Можно, вон - в котел залезть. Только это еще хуже, кости в золу уйдут, будешь совсем бесплотным среди людей бродить, по подвалам прятаться. Вообще никакой пользы от такого безрукого призрака.
"Ты был слишком молодым и совсем не успел устать от жизни," - поясняла Понимающая-Рата. "В тебе и сейчас жизни многовато. Ну и фиг с ним, плавай с нами, ты очень годный и хороший неупокоенный. Мы все тебя любим".