Лес был уже рядом, небо стало совсем темным и зажгло первые звезды. Возможно, там ходит опытный служащий и запаливает их каждый вечер, как факелы на городских улицах? Что бы мы совсем не потерялись в темноте. В лесу путь фургона прослеживался так же явно по обломанным веткам и заметным на земле следам. А еще впереди горел костер. Я шел на свет и скоро добрался к большой поляне. На противоположном от меня конце увидел фургон, рядом стояло некое подобие шалаша. Чика была привязана к стволу дерева, как и другие кони. Они щипали травку. Возле костра, на поваленном бревне сидели трое. Люди расположились ко мне боком и смотрели на огонь. Также, в свете пламени, заметил одну из моих бочек с самогоном. Открытую. И сложенные в пирамиду мушкеты, чуть дальше. Ну что же, пора поговорить. Я вышел из тени и направился к костру.
- Приятного вечера, господа.
В мою стороны посмотрело три пары замутненных глаз. Над поляной висел плотный и густой запах перегара. Казалось, его даже можно потрогать руками. Это ж сколько они выпили?
- Привет, - сказал ближайший человек, глядя на меня и одновременно мимо.
- Я пришел за своим фургоном. Поверьте - мне без него никак. Открытую бочку можете оставить себе.
Наступила довольно продолжительная пауза.
- Мы оставим все, - опять произнес ближайший, заплетающимся языком, выдавая слова с разной скоростью - "мы" очень медленно, "оставим " быстро, а "все" снова медленно.
- Простите, но этого я вам позволить не могу. Забирайте две бочки и половину денег которые были в фургоне - это последнее предложение.
Сидящий уставился на меня окосевшими глазами.
- Мы оставим всее, - ответил он громче и с нажимом, выдохнул облако перегара и попытался встать на ноги.
Я буцнул его носком сапога в челюсть. Похожим движением - снизу вверх - мы выбивали тряпичный мяч на городски площадях во время праздничных игр. Мужчина упал на спину. Приземлил ударную ногу на шаг впереди а задней пнул второго. Этот удар был уже прямым, всей стопой. Верх подошвы попал в лицо, но затем нога соскользнула в низ и каблук врезался в грудь сидящего. Он также свалился с бревна .В это время последний, самый здоровый, вскочил на ноги, бросился вперед, обхватил мой корпус и легко сбил на землю из розбалансированого положения, придавив сверху. При падении мы стукнулись друг об друга лбами. Наваха вылетела из сапога. Человек начал молотить мне в бок, одновременно стараясь занять более выгодное положение для нанесения ударов. Я схватился зубами за его ухо и замотылял головой из стороны в сторону, как терьер, а большой палец вдавил в глазницу. Здоровяк закричал, пытаясь оторваться от меня. Я выплюнул ухо и толкаясь, выгибаясь и изворачиваясь забросил мужчину набок. Затем быстро вскочил на ноги, схватил с земли наваху, но это оказалось лишним. Человек лежал, прижав руки к глазнице, и стонал. Меня немного трясло от напряжения. В свете костра заметил стоящую у бревна кружку, пошел к бочке, и зачерпнув самогона, вернулся к здоровяку.
- На, попей!
Он сел, оторвал одну руку от глаза и взял выпивку.
Парень, которого я ударил вторым, поднялся с земли, держась за грудь.
- Э, друг, пить будешь? - окликнул я его.
- Пить? Буду.- Он выглядел абсолютно спокойным, может даже не понял, что произошло, или забыл. А может ему было все равно.
- Кто вы такие, ребята?
12
- А потом Тимофею оторвало ядром ногу. Она подлетела в воздух, и падая ударилась мне о плече. И в этот момент я решил драпать, - сказал Василь - самый общительный и активный из мужиков, тот, с которым мы говорили перед дракой. Он немного протрезвел, и язык его не так заплетался. Неудавшиеся грабители оказались дезертирами из ополчения. В обычное время, армия Серединных Земель формировалась из вольнонаемных людей, многие из них шли на службу пожизненно, повинность могла передаваться по наследству, и в стране всегда имелось определенное количество подготовленных профессионалов. После переворота в столице старый король не стал дожидаться милости и благородного отношения от нового монарха и рванул к кузенам в северные провинции. Будучи выходцем из касты военных, благодаря которым он, лет шесть назад, сверг своего предшественника, старый король никогда не забывал корней и кому был обязан властью. Армия при нем жила хорошо, и не удивительно, что большая часть военных - рядовых и офицеров, последовали за бывшим монархом. Многие забрали семьи и перебрались на север. Часть оставшихся взяла нейтралитет, не захотев сражался со своими вчерашними сослуживцами, и новый правитель - Юлиан Первый оказался в щекотливой ситуации. Устроить репрессии отказавшимся драться военным он не мог, боясь потерять и без того хрупкий контроль над остатками боеспособной армии, в то время как старый король грозил из-за крепких стен замков своих кузенов кулаком, слал проклятия и призывал народ к восстанию. Народ, по большей части, на призывы реагировал вяло. Какая разница, кому платить налоги? Бывший правитель - Иннокентий Третий ничем особенно не запомнился, основную часть времени проводя на охоте, пьянках, а также пудря мозги и вертя задом, словно куртизанка в порту, перед королями соседних стран, которые пытались подмять Серединные Земли и навязать свою волю Иннокентию. Раз уж силовой вариант не подходил, Юлиан решил использовать другой рычаг - деньги, коих у выходца из семейства купцов было предостаточно. Каста торговцев, которая устала от больших налогов, пренебрежения, а иногда откровенных грабежей со стороны старого короля, помогла устроить переворот и обещала помочь в войне. За это им были гарантированы многие попущения в торговле и выгодные сделки с соседними странами, правителям которых также надоел хитроумный и независимый Иннокентий. И Юлиан предложил солдатам огромные деньги за службу, а также объявил принудительный набор в ополчение, чего не случалось уже много лет. Правда, рекрутам была положена солидная плата и полное обмундирование за счет казны. Расчет был сделан на то, чтобы банально закидать северян мясом из слабо подготовленных селян и горожан, основную ставку сделав на остатки профессиональной армии и полки иностранных наёмников - дорогих, но отрабатывающих свои деньги сполна.