Остальные сельчане последовали примеру своего старосты, с похвальной сноровкой прячась, кто в доме, кто в погребе, кто в лопухах. Самые везучие сиганули в крапиву, трезво рассудив, что дракон в неё не полезет. О том, что ящер плевком сожжет и крапиву и дома, думать никто не хотел. Так оно как-то спокойнее, что ли.
Свист рассекаемого крыльями воздуха нарастал. Учёные уже тогда подозревали, что с аэродинамикой у драконов порядок. И проболтались об этом магам. С той поры и начались все эти истории и необъяснимая тяга людей к полётам, за которой крылась обычная зависть, о чём, в свою очередь, догадывались драконы. Поэтому на все предложения провести пару анализов или тесты, отвечали огненным дыханием и всяческим отсутствием манер. Помогало, но не всегда. Маги подбили на это дело рыцарство, придумав байку о золотых приисках, которыми владели все без исключения драконы, и об их патологической тяге к принцессам. Драконы в свою очередь пытались объяснить зарвавшимся людишкам, что приисков у них нет. А принцессы, если их и интересуют, то сугубо в научном или же гастрономическом плане. Но маги оказались убедительней.
Дракон же, видя достигаемый его полётом эффект, решил показать местным пару фигур высшего пилотажа. На всякий случай. Начал он с «петли Нестерова». Когда многотонная туша пролетела над крышами домов, едва не задевая их хвостом, подняв при этом целую бурю, оставшиеся некрещёнными язычники выстроились перед церковью в очередь. Но оказалось, что проклятая зверюга просто разогревается.
Далее последовали «восходящая спираль», «восьмёрка», «штопор» и, наконец, «боевой разворот». На выходе из «боевого разворота» дракон спалил все стога на поле. Крестьяне впечатлились. Дети подумали основать фан-клуб. Те, кто постарше - кружок ДОСААФ, но выбравшиеся из крапивы и лопухов взрослые разом объяснили недорослям политику деревни, ака - старосты. Однако дракон уже собирался садиться и, будучи существом с вертикальным взлётом и посадкой, рухнул прямо перед уже смирившимися крестьянами. Когда пыль рассеялась, и из воронки размером чуть поменьше Змеиного оврага выбрался человек, чихающие и отплёвывающиеся деревенские впали в ступор.
- Кровянка где? - Умильным полушёпотом спросил вновь прибывший. Но руки деревенских уже нащупывали кто топор, кто оглоблю, а кто под шумок и соседку. Разбираться, куда делся дракон и откуда взялся этот молодчик, сельчане не стали, сходу бросились все гуртом. Вновь поднялось облако пыли, из которого доносилось молодецкое хаканье, глухие звуки ударов и звонких пощёчин. Затем из этого облака один за другим стали вылетать местные драчуны и просто сочувствующие. С разной степенью повреждений и неполным комплектом зубов их укладывали вдоль стены дома старосты. Женщины и дети с интересом ждали окончания дармового представления, с энтузиазмом делая ставки на то, что закончится раньше - мужики в деревне или силы у пришельца. Выиграли первые.
Появившийся последним из облака дракон (а это был именно он) обвёл присутствующих взглядом, и под аплодисменты женской половины деревни Нижние Подсолнухи был препровождён к дому Анники. Хозяйка, которая за время траура проронила ровно восемь слезинок, накрыла на стол и уселась напротив, присматриваясь. Попросив вилку и нож, дракон помолился, чем вызвал довольное ворчание пастора, только что вернувшегося с крестин вновь обращенных, и принялся за еду. Кровянка чудесным образом исчезала во рту то ли дракона, то ли человека. Деревенские, окружив дом весёлой вдовы, с замиранием смотрели на это чудо. До тех пор, пока со всех сторон не раздалось урчание голодных животов, сопровождаемое подбиранием тягучей слюны. Вскоре перед домом опустело.
Тем временем колбаски заканчивались. Квас, правда, оставался, но выпив четвёртый кувшин, дракон осоловел и, обведя дом вдовы благочестивым взглядом, выпустил облачко золы из ноздрей:
- Сейчас спою, - бодро заявил он и, видя одобрение в глазах собеседницы, взял первую ноту:
"Bittida en morgon..."
К концу песни вдова заливалась слезами, изводя на платки второе полотенце. Слышавшие песню во всех концах деревни жители плакали навзрыд. Распевающий ящер только что заработал несколько очков в свою пользу. Тем временем, собравшись выйти из-за столь гостеприимного стола, он столкнулся взглядом с хозяйкиным котом. Ободранная рыжая бестия имела обрубок хвоста, половину уха и склочный характер. К тому же был жутким собственником, и по совсем уж случайному стечению обстоятельств, самозабвенно влюблённым в хозяйкину кровянку, запасы которой на его глазах уничтожил заезжий фраер.