– Крис? – спросил один из офицеров.
– Несомненно, – сказал Айдахо. – Молочно-белый и словно светящийся внутренним светом.
Он потянулся и извлек из-под мундира ножны с торчащей из них черной ребристой рукояткой.
– Не вынимайте клинок из ножен!
Этот почти крик раздался от открытой двери в дальнем конце комнаты – и голос был таким звучным, пронзительным и взволнованным, что заставил всех обратить взоры на его обладателя.
В дверях стоял высокий человек в просторных одеждах. Путь ему преградили скрещенные мечи охранников. Светло-коричневый балахон полностью скрывал его фигуру, если не считать отверстия для лица в капюшоне. В прорезях черного лицевого покрывала-маски светилась пара абсолютно синих глаз, глаз без единого белого пятнышка.
– Пусть он войдет, – прошептал Айдахо.
– Пропустите его, – велел герцог.
После некоторого колебания охранники опустили мечи. Человек стремительно вошел в комнату, остановившись напротив герцога.
– Это Стилгар, глава сиетча, в котором я гостил, вождь тех людей, которые предупредили нас о харконненской банде, – сказал Айдахо.
– Добро пожаловать, – сказал Лето. – И почему же нам нельзя вынимать из ножен этот клинок?
Стилгар взглянул на Айдахо и сказал:
– Ты соблюдал среди нас обычаи чистоты и чести. Тебе я мог бы разрешить взглянуть на клинок человека, которому вы помогали… – Стилгар обежал взглядом остальных присутствующих в помещении. – Но их я не знаю. Не осквернят ли они благородное оружие?
– Я – герцог Лето, – сказал герцог. – Можете ли вы позволить мне увидеть этот клинок?
– Я позволю вам заслужить право извлечь его из ножен, – отчеканил Стилгар и, когда над столом пронесся ропот недовольства, поднял худую, в темных прожилках руку. – Напоминаю, это клинок того, кто помог вам.
В наступившей тишине Пауль изучал этого человека, ощущая исходящую от него ауру власти. Он был вождем – фрименским вождем.
Офицер, сидевший на противоположной от Пауля стороне стола, пробормотал:
– Кто он такой, чтобы учить нас, какими правами мы обладаем на Арракисе?
– Говорят, что герцог Лето Атрейдес правит с общего согласия подданных, – сказал Стилгар. – Так что я должен рассказать вам, в чем тут дело: на тех, кто видел крис, ложится определенная ответственность. – Он бросил мрачный взгляд на Айдахо. – Они становятся нашими. И не смогут покинуть Арракис без нашего согласия.
Халлек и еще несколько человек с гневом на лицах вскочили.
– Один лишь герцог Лето определяет… – начал Халлек.
– Одну минуту, – сказал Лето, и мягкость, прозвучавшая в его голосе, остановила их. Этот момент нельзя упустить, подумал он и обратился к вождю фрименов: – Сэр, я чту и уважаю личное достоинство каждого, кто уважает мое достоинство. Я действительно у вас в долгу. И я всегда плачу свои долги. Если по вашему обычаю этот нож должен остаться здесь в ножнах, значит, так и будет – по моему приказу. И если существует еще какой-нибудь способ почтить человека, погибшего, помогая нам, вам остается только указать его.
Фримен пристально посмотрел на герцога, потом медленно отвел в сторону лицевое покрывало, открыв тонкий нос и полногубый рот, обрамленный черной блестящей бородой, медленно склонился над столом и плюнул на его полированную поверхность.
Сидевшие за столом вскочили было на ноги, но тут прогремел голос Айдахо:
– Стойте!
В наступившей напряженной тишине Айдахо сказал:
– Мы благодарим тебя, Стилгар, за дар влаги твоего тела. Мы принимаем его с тем же чувством, с каким он был принесен. – И Айдахо тоже плюнул на стол.
Специально для герцога он прошептал:
– Вспомните, сколь драгоценна здесь вода, сир. Это был знак уважения.
Лето откинулся на спинку стула, поймал взгляд Пауля, заметил печальную улыбку на лице сына и почувствовал, как медленно спадает напряжение за столом, по мере того как к людям приходит понимание.
Стилгар посмотрел на Айдахо:
– Ты неплохо вписался в мой сиетч, Дункан Айдахо. Есть ли у тебя долг преданности твоему герцогу?