Лицо Сабины исказило ненавистью. Она завыла, словно зверь, схваченный в силки. Ей так хотелось достать этого старика, размозжить его, разорвать на клочья. А н спокойно стоял в метре от нее и улыбался, как будто бы ничего не случилось.
- Я убью тебя! – хриплым голосом закричала русская.
Лис отрицательно покачал головой, не переставая улыбаться.
- Сдохнешь, урод... – хрипела она: до границ безумия он доводил ее этим своим спокойствием, особенно же – радостной улыбкой. – Когда мой отец тебя достанет, будешь подыхать, будешь умолять, чтобы тебя пожалели, чтобы тебя добили...
- Так же, как ты сейчас?
- Никогда! – Сабина вновь завыла, еще громче, еще болезненней. Она уже начинала терять чувства. И открылась сама, даже не зная о том. На несколько секунд, самое большее, но этого хватило. – Ты завоешь от наслаждения, когда придут тебя добить, но это кажущееся избавление станет только началом твоей истинной муки. Ты попадешь в лапы Трофима Егорыча, и вот тогда узнаешь...
- Прощай, крошка, мне пора бежать. Столько еще нужно сделать, - сказал Лис, произнося эти слова, как можно ласковей, когда Сабина на миг замолкла, пробуя отдышаться.
Он повернулся и направился прямиком в белизну, а она глядела на него широко распахнутыми глазами, в которых, помимо безумия, появилась и искорка понимания. Крошка... После этого слова до нее дошло, что ее сломали. Что возненавиденный враг получил все, что хотел.
Сабина замолчала. Повернулась к столу, но вместо него увидела лишь идеальную белизну. Сорвалась со стула, чтобы через пару секунд отметить, что и он исчез. Телепатка стояла среди бесконечного небытия.
- Убей меня... – прошептала она, зная, что ее ожидает. – Умоляю...
Лис сел поудобнее. Заслушавшиеся немцы все так же сидели вокруг, а экскурсовод уже сильно охрипшим голосом все так же чего-то вещала, указывая на очередные каменицы. Мундек поглядел в сторону лавок, оба украинца сидели так же, как он их запомнил. Ничего удивительного, прошло пару десятков секунд с того момента, как он глянул на них в последний раз. Все видения отличаются тем, что врмя в них течет в соответствии с волей человека.
Телепат поднялся, оставалось сделать лишь одно. Очень простое дело. Он быстро проник в "тойоту" и одним импульсом отключил грузина. Как он и предполагал, этот тип был самым слабым звеном в группе. Ни малейшей реакции. Украинцы оказались явно получше. Они почувствовали его присутствие, хотя сигнал и был направленным. Вообще-то, Мундек лишь только что выкрал эту технику из разума Сабины, но применил ее настолько хорошо, что Дяченки не смогли его локализовать. А даже если бы и смогли – их судьба уже была предрешена.
Мундек вошел в Семена и остановил его сердце. Он сделал это, одновременно набирая номер мобилки Молодого. Он даже не глядел в сторону сборища. Импульс, пересланный Василю тремя сигналами позднее, удостоверил его, что дело сделано.
- И как там оно, дядя?
Молодой, похоже, уже выпил, во всяком случае, голос его звучал странно.
На углу Одржанской стоит черная "тойота дримкетчер". Через три минуты ты должен стоять рядом с ней.
- Так'точн!...
Мундек захлопнул телефон. До сегодняшнего дня он никогда не убивал, а сегодня на его счету уже были две отобранные им жизни. И одна полностью разрушенная. Это никак не настаивало на шутки. Он пошел, протискиваясь через толпу людей, собравшихся вокруг лавок, на которых лежали останки украинских эсперов. Их мертвые глаза глядели прямо в синеву безоблачного неба. Все это он четко видел глазами зевак из первого ряда. Глянул всего лишь на секунду и сразу же почувствовал подступающую тошноту. Напухшие синие лица, вываленные языки, выпученные глаза и запирающая дыхание вонь. Они были полубогами, им казалось, будто бы правят миром, а он в один миг превратил их в измазанные экскрементами, постепенно гниющие мясные туши. И он мог бы сделать то же самое со всей этой толпой... Мог бы, но знал, что не захочет, никогда не пожелает. Остатки ненависти, которую поглотил вместе со знаниями Сабины, молниеносно исчезали. Когда проходил мимо "Литератки", Лис был уже полностью спокоен... Видя ее застывшее лицо, даже испытал какую-то жалость. Мундек тут же отвел взгляд, он знал, что не следует глядеть на жертв. Слишком часто они потом снятся. Даже если тебе кажется, что в тебе нет ни сердца, ни осознания добра и зла. И это тоже было частью знания, взятого от русской.
Насмеялся он над ней ужасно: создал иллюзию, идеально соответствующую виду того места, в котором Сабина пребывала, и перенес ее в эту иллюзию. Потому-то телепатка ничего не могла ему сделать. Если бы он и вправду сидел там, куда она направила свою губительную силу, наверняка сразу бы и погиб. Он не знал, что, что боевой эспер намеревается ударить, пока та не направила потока энергии на пустой стул, в то место, где теоретически должно было находиться его сердце. Он не мог сломить ее барьеров, хотя и очень старался. Если Сабина достигла такого уровня без стимуляции Морхауса, то кем бы стала, пройдя через то, что прошел Лис? Страшно и подумать!