Водитель пикапа совершенно не ожидал стать этим вечером целью демона с экзорцистами. Он, конечно, этого и не знал, но эта странная четверка в старом Порш пугала его не на шутку. Во-первых за рулем сидел жлобина в жуткой маске, который едва помещался в автомобиль и очень напоминал кильку в банке. А во-вторых, они знали о связи между ним и исчезнувшей девушкой, которую он видел-то всего один раз в жизни в ту роковую ночь. Ленни утопил педаль газа в пол и попытался оторваться от незнакомцев.
Но не тут-то было. Корф уверено вел автомобиль, как будто всю прошлую жизнь был чемпионом ралли. Пикап резко повернул вправо и стремительно отдалялся. Корф выставил ручной тормоз и также резко крутанул руль. Левые колеса оторвались от асфальта под нарастающим весом. «Служба спасения» жалобно обматерила водителя, напоминая о том, что он не вожжи держит. Пассажиров занесло на повороте, Ибрагим уперся в Корфа, Стефания упала на Еву и визжала:
– Он точно не был трубадуром!
Удивительным образом бывший крестоносец чувствовал себя вполне уверенно в металлическом коне. Но вот Порш снова встал на все четыре копытца и поскакал за Ленни вдогонку. Ленни же использовал все возможные ухищрения: проезжал на красный свет, резко тормозил и менял направление, даже пересек лужайки сквера и проехался по тротуару. Вслед за ним мимо шокированных и разгневанных пешеходов, лишь чудом избежавших капота огромного пикапа, пронеслась белая мультяшка с женскими визгами внутри.
Миниатюрная «служба спасения» продолжала висеть на хвосте пикапа, а по прямой умудрялась равняться с ним, и тогда парень в костюме священника призывал Ленни остановиться.
– Хорош, придурок! Так быстро хочешь встретиться с Господом? – кричал священник.
– Отвали от меня! – вопил Ленни.
– Остановись! Мы всего лишь хотим поговорить!
– Да хорош исповедовать его! Стреляй уже! – крикнул Корф.
Девушки тревожно переглянулись.
– Нет у меня ружья! – ответил Ибрагим.
– Ты же говорил, что всегда возишь оружие в бардачке! – не понимал Корф.
Ибрагим нервными рывками открыл бардачок и вынул оттуда книгу в черном переплете:
– Библия! Библия мое оружие! – пронзительно завопил Ибрагим.
Корф выругался, выхватил из рук священника книгу и кинул ее в Ленни.
Пути Господни неисповедимы. Оружие священника – Библия – в руках демона превратилась в метательное ядро, потому что книга влетела точно в узкую щель открытого окна красного пикапа и ударила Ленни в висок.
Тот заорал, на секунду выпустил руль и тотчас же потерял управление. Пикап вылетел на обочину и боком врезался в толстый дуб.
– О нет! – закричали девушки.
«Скорой помощи» потребовалось двадцать секунд и сто метров, чтобы остановиться. А потом еще столько же, чтобы вернуться обратно. Пикап сильно покорежило со стороны водителя: погнуло дверь, подушка безопасности выстрелила и врезалась в клаксон, который вопил не переставая, запевая погребальную песню. Но Ленни в машине не было.
Белая майка с синими джинсами улепетывала в ночи посреди жилых кварталов.
– Да чтоб тебя! – выругался Корф.
Не без труда он вывалился из Порш и устремился за беглецом. Теперь ставки перешли на мускулы ног и крепость резинок на трусах. Но у худосочного Ленни здесь не было никаких шансов, потому что, создавая Корвинуса, Ибрагим в первую очередь взращивал тело атлета, будучи ярым поклонником красоты тела, а купленные демону трусы от Маркс и Спенсер были не только пошиты из ответственно-выращиваемого хлопка, но еще и хвастались толстой тугой резинкой.
Ибрагим же не собирался сидеть, сложа руки, пока демон выполнял всю работу, и мысленно просчитывал возможную траекторию беглеца. А потом пересел на сидение водителя и поставил на заднюю передачу.
– Стефа, пригнись! – крикнул он.
– А что? Зачем? У него пистолет? – испугалась Стефания.
– Нет! Твой ирокез занимает все зеркало заднего вида!
Стефания прижалась к сидению вместе с Евой.
Ибрагим прикинул, что более удачным выбором для Ленни будет северное направление, потому что спереди его бы ожидал тупик в виде моста на автомобильной развязке, а потому он развернул машину, и понесся в противоположное от моста направление – наперерез беглецу.
Корф в это время загнал парня в переулки между одноэтажными домами с мелкими частными дворами. Парень точно жил где-то в этом районе, потому что уж слишком хорошо знал все закоулки: лихо открывал незапертые ворота, пролезал в дыры сетчатых заборов, перепрыгивал через калитки и даже собаки на него не реагировали.