– А ты не задумывался, почему?
– Да откуда ж мне знать? Может, она прелестно пускала слюни или рисовала очаровательные коричневые разводы на пеленках. Кто ж этого Бога поймет?
Корф решил оставить свое мнение при себе. В окружающих его условиях это вообще было единственным способом выжить. Церковь блюла каждый его шаг, и при любой необходимости его потянут за поводок. К тому же они ни на йоту не сдвинулись в расследовании непонятного заговора, из-за которого родился Корф. Он, как невинное дитя, лишь глазами хлопал да руками разводил. Если уж люди не знали, кому он понадобился, то с чего это знать демону, который вообще по ту сторону занавески жил? Никто с ним на контакт не выходил, никто предложений не делал. Просто в один момент его бесконечного томления в аду на него упал свет, и вот он уже вылезает из каверны, весь измазанный в этой янтарной смоле.
В свою очередь Корф все больше понимал, насколько наивны бывают церковники. А иной раз и откровенно тупы. Взять хотя бы яичное жертвоприношение. И это ведь сделал сам Ибрагим – светоч современных экзорцистов, состоящий на службе в двух священных домах, член комитета по сохранению древних артефактов. Чего уж тогда от остальных ожидать?
Наверное это результат многолетней политики Церкви по четкой изоляции света от тьмы, как от заражающей хвори. Они заткнули все ходы, взяли под контроль все щели между мирами, чтобы ни один демон не пробрался сюда без их ведома. А зря. Фактически они сами сделали себя слепыми и глухими, оградившись от темных сущностей, которые могли многому их научить, многое поведать, открыть секреты мироздания, о которых люди до сих пор не ведали.
Как например о способности молодого экзорциста управлять не только светом, но и тьмой.
Экран ноутбука загорелся голубым фоном приложения видеозвонков, а вскоре сменился красочным пейзажем сада Бертранов. Их сад конечно был всем садам сад, а в присутствии Стефании и Евы расцветал еще больше. По крайней мере, так казалось мужчинам.
Ева стояла на коврике в асане «Воин №1» посреди кипарисовой лужайки под довольные воздыхания Ибрагима по ту сторону экрана. До этого момента он даже не осознавал, насколько соскучился по ней. Стефания лежала в асане трупа и спорила с Евой, что такой асан тоже существует. Неизменное лицо Корфа в маске как всегда не выражало никаких эмоций, хотя он был поражен тем, что сегодня так легко можно увидеть человека, который находился в двадцати километрах от тебя. В его время они отправляли гонцов, которые могли везти послание месяцами, а то и вообще не довезти, пав жертвой разбойников. Сегодня жизнь неслась стремительно.
– Ну что за бред?! Как можно на такое пойти добровольно? – злостно бросила Ева.
Асаны, как и молитвы, перестали помогать находить душевное равновесие, пока Мария Вальгос продолжала числиться пропавшей.
– Они нашли и опросили с десяток девушек, прошедших через их представление, и складывается картина, что так оно и было: Тарани Хэдж добровольно стала участницей ритуала, – рассказывал Ибрагим последние добытые сведения.
Церковь Самаэля, возглавляемая верховным жрецом по имени Готфри – студентом театрального университета, организовывала ритуалы вызова Сатаны, не имеющие ничего общего с реальными обрядами. Пусть члены этой организации и верили в то, что Сатана – их владыка – блюдет за ними и приготовил им место подле себя в аду после смерти, на самом деле их служение было обычным шоу с черными свечами, робами и пентаграммами.
Единственное, к чему полиция могла привлечь Готфри и его пособников – это к увечьям, которые они наносили девушкам, участвующим в ритуалах.
«Кровью девственниц да окропите знак мой, дабы вышел я с вами на контакт», – было написано в их Библии, напечатанной в Worde и распечатанной на вполне себе современных листах А4. Безо всяких там древних папирусов, переплета из кожи невинных телят да и самих девственниц.
– Среди них есть студенты-медики, которые брали у девушек кровь из вен, а потом разбрызгивали ее на самих же девушек, – рассказывал Ибрагим. – То есть даже в увечьях их с трудом обвинишь, ведь девушек никто не принуждал.
– А как же волосы и кожа, что нашли на пентаграмме? Не похоже на добровольное возлежание! Они боролись! – настаивала Ева.
Ну не может оказаться так, что она отстаивает девицу, добровольно легшую под нож сатанистов.
– Девушек связывали и укладывали на пентаграмму, над ними проводили песнопения, а потом свершалась оргия, после которой на полу осталось все: и волосы, и кожа и семя, – ответил Ибрагим. – Кстати, насчет оргий. Ева, тебе пора поменять асан «Воин №3» на асан «Собака мордой вниз».