– То есть Тарани была любительницей острых ощущений и не больше? Но тогда как она оказалась мертвой под фортом? – спросила Ева.
– Тарани исчезла спустя три года после того обряда. С ней могло произойти все, что угодно, – вставил Корф.
– Я не верю в это. Сатанисты, кровь – это не может быть простым совпадением. Мы что-то упускаем, – сказала Стефания с поникшими плечами.
Ей не верилось, что после всего того, что они таким чудом обнаружили, их снова постигнет неудача и они врежутся в тупик.
– Это были обычные развлечения студентов, – спорил Корф.
Чем заслужил непонимающие взгляды со всех сторон.
– Хорошо. Необычные. Но тем не менее, все же развлечения. Почему вам так сложно принять идею, что люди тоже способны совершать мерзкие дела? – спросил Корф.
– Потому что там, где происходят убийства, всегда присутствуют темные сущности.
– Не факт.
– Сказал демон, который устроил резню ночью.
Спор медленно перешел на спор между Стефанией и Корфом.
– Это была не резня. Ты, похоже, плохо представляешь себе, что такое резня.
– Ты бы видел себя, когда избивал тех парней! Не говори мне, что ты не получал удовольствия от этого! Поверить не могу, что я стала частью того кошмара.
– Без этих мер мы бы дальше не продвинулись. Мне что, нужно было их бельчим хвостиком наглаживать?
– Это была работа полиции!
– Это была работа по горячим следам!
– Ты себя не контролировал, пока я не вмешивалась! – закричала Стефания.
Корф злостно выдохнул.
Стефания и впрямь выбила из него темную дурь пару раз за ту ночь, просто потому что, когда ты обуян инстинктами собственной сущности, их практически невозможно одолеть. Это как вырывающаяся на волю часть тебя, которой ты не в силах управлять, потому что вы повязаны.
– Хорошо, пару раз я вышел из себя.
– Пару раз?! Корф, сколько раз мне повторять, что ты принадлежишь тьме и ее законам? Ты, как акула, плывущая на запах крови. Она не в силах побороть свой инстинкт, и ты тоже! Ты навсегда останешься демоном. Не будет для тебя хэппи-энда, как бы ты его ни хотел!
В саду стихло. Ева больше не выгибалась в асанах, а слушала, опустив глаза. Ибрагим тоже возжелал остаться с краю. Эти двое уже раз десятый спорили на одну и ту же тему: может ли демон внезапно сменить заряд? Никто из ребят уверенного ответа на этот вопрос не имел. Даже Джованни. Даже Виктор. Если подобное и происходило, то записей об этом не сохранилось. Но откуда тогда взялось в демоне это необъяснимое стремление искупить грехи? Это качество тьме не присуще. Тьма не знает, что такое прощение. Оно принадлежит свету. Или все-таки проще подумать, что это все очередная коварная игра демона, пытающегося обмануть бдительность священников? В это верится легче, если захотеть. Но в том-то и проблема, что ребята отчаянно хотели верить в первое.
Долгое молчание с обеих сторон связи стало тяготить.
– Что ты хочешь сказать этим? – спросил низкий бас из динамиков.
– Что ты продолжаешь пытаться обелить себя и себеподобных, но это невозможно.
– Ты понятия не имеешь, возможно это или нет.
– Мне достаточно было увидеть твою суть, Корф! Твою неспособность противиться тьме! Она наполняет тебя обидой и яростью, запускает цепную реакцию, которую ты не в силах остановить, и в итоге ты избиваешь людей об асфальт, раскидываешь полуспящих жильцов дома и подвязываешь их за пожарный шланг, чтобы сбросить с крыши.
– Никого я не сбросил!
– Да потому что я там была!
Каждый раз когда Корф заходил дальше, чем нужно, Стефания возводила стену, которая встряхивала демона, выбивая из него распаленный гнев и тем самым возвращая холодный рассудок.
– Люди совершают зло под влиянием тьмы, но у них всегда есть выбор. И всегда, черт возьми, всегда выбор в пользу зла делается с подачи демонов! Шепчут они или влияют напрямую – неважно. Но демоны там есть. И с Тарани Хэдж подобное зло сотворил не просто человек, а человек под влиянием темной энергии, именно той, которой подчиняешься ты, Корф. Скажи ему, Ева!
Девушка встрепенулась и нехотя ответила:
– Я не знаю…
– Ты же чувствовала тьму над ее трупом! – возразила Стефания.
Ева очень хотела встать на сторону сестры, они всегда друг друга защищали, а потому она возненавидела себя, когда произнесла:
– Я не знаю, что я видела. Все было нечетко.
Стефания выпучила глаза, глядя на предательницу.
– Возможно, да, – стала разъяснять Ева. – Была там тьма. Боль и страдания рождают тьму, и, конечно, Тарани жила в ней в том моменте времени. Но я не знаю, видела ли там демонов.