– Мне так их не хватает. Мои родители. Они умерли восемь лет назад. Наверное, с тех пор и слышу их.
Стефания зажмурилась. Как бы не хотелось это признавать, но Алекс не был одержим. Формальные признаки, перечисленные в Протоколе, всегда наличествовали у истинного одержимого, потому что сущности влияют физически на человека и пространство вокруг. Правда была так ясна, но так тяжело было ее принять, а ведь она все объясняла.
В этом подвале был лишь один демон, и Стефания с такими сражаться не умела.
Алекс сделал шаг к ней. Стефания дернулась, снова завыла в такт рези в запястьях.
– Ты должна вытерпеть эту боль, – объяснял он. – Дело не в тебе. Дело в твоем организме. Твоей психике нужна небольшая дрессировка, иначе ты так и будешь упрямиться. Для того, чтобы наше знакомство проходило гладко, тебе нужно очень быстро усвоить первый урок.
Алекс подошел вплотную, Стефания ощущала его мерзкое дыхание на лбу. Холод стального острия впился во впадину между ребрами. Стефания замерла.
– Знаешь, как дикие слоны превращаются в послушных циркачей, извозчиков, танцоров? Слонятами их привязывают к дереву и каждый день жестоко избивают, пока они не ломаются, пока они не начинают ассоциировать боль с багром. Тогда одним лишь взмахом крюка можно заставить грандиозное животное танцевать на потеху публике.
– Алекс, пожалуйста, не надо. Я и так расскажу тебе все, что хочешь, – защебетала Стефания, не отрывая взгляд от его безумных глаз.
– Нет, Стефа, не расскажешь. Поверь, я знаю. Я проходил через это много раз. Ты должна познакомиться с этой болью. Она станет фундаментом, на которой мы построим нашу близость.
Нож вонзился в живот, и Стефания захлебнулась в крике.
– Так, у нас есть след, – Габдулла захлопнул старенькую раскладушку Нокию.
Просмотрев записи с камеры видеонаблюдения в кабинете управляющего «Соленого буржуа», они быстро нашли Стефанию с Алексом, которые просидели в кафе около двух часов, а далее прошли к синему форду на парковке перед кафе. Пиксели выстроились в четкие цифры и буквы номерного знака. Далее дело за малым, и Габдулла уже связался с диспетчерами.
Ева, Ибрагим и Корф тут же подошли к детективу.
– Машина зарегистрирована на некоего Александра Саровского, адрес регистрации указан в городе в трех тысячах километрах отсюда. Туда послали ориентировку, скоро проверят дом.
– Да не повезет он ее туда! Он где-то здесь засел! – воскликнул Ибрагим.
– Больше никаких записей на него нет. Даже в больницу ни разу не обращался, а парню уже почти тридцать, – говорил офицер Рамирес, листая досье на своем смартфоне.
Габдулла со смешанными чувствами смотрел на это чудо техники, которое никак не давалось его грубым рукам. Приходилось привлекать к работе других.
– Операторы центра наблюдения вычисляют маршрут и шлют мне его онлайн. Похоже, автомобиль двигался к выезду из города.
– Это нехорошо, – Ибрагим закачал головой. – За городом не так много камер видеонаблюдения. Его можно легко потерять в ближайшем кусте.
– Значит, надо отправляться немедленно, – сказала Ева.
– Ты только посмотри на эту мерзкую морду! – произнес Ибрагим, разглядывая лицо Алекса на экране монитора.
Его лицо состояло из десяти пикселей, но мерзость из них сочилась, как гной.
– Пока что нам ничего неизвестно наверняка. Этот парень подозреваемый, но может оказаться и просто свидетелем, – сказал Габдулла.
Он всегда старался быть беспристрастным, потому что это главное качество любого расследователя, и редко кто обладал им в полной мере.
– Это точно он! – Ева была уверена.
Неизвестно, то ли ей чутье подсказывало, то ли страх за сестру.
– Официант в кафе описал его как навязчивого типа, – сказал Ибрагим. – Навязчивый – синоним обсессивного. Обсессивный – синоним маниакального. Маниакальный – однокоренное с маньяком. Маньяк – однокоренное с маньячелло…
– Отправляйтесь за мной, детектив, я проведу по маршруту настолько насколько их смогут отследить, – позвал Рамирес.
– Я поеду с Габдуллой, – бросил Корф.
И уже пошел прочь из кафе, направляясь в сторону старенькой Тойоты Габдуллы.
– Что это за парень? Он не похож на вас, – Габдулла все же задал вопрос, который терзал его все это время.
– Это наш телохранитель. Крутой мужик. Очень опытный.
Габдулла кивнул, мол, понял. Хотя ничто из сказанного не объясняло, почему этот громила носит странную маску. Но фриков сегодня вокруг уже столько, сколько не фриков. Да и что еще взять с древнего рода ясновидцев, которые своим аскетичным видом и старинным особняком наводят страх на весь город уже много лет? Двести лет назад горожане верили, что в доме Бертранов живут вурдалаки. Сто лет назад – призраки казненных революционеров. Сегодня жители особняка превратились просто в сумасшедших. Эволюция нравственности, однако.