– Наверное в такие моменты Бог посылает их жертвам защитника.
Корф присел рядом с ней. Она не видела его лица, свет из проема двери позади него ослеплял.
– Ну давай. Посмейся надо мной. Скажи, что я была не права все это время. Что люди не лучше демонов, – сказала она.
Корф молчал.
– Потому что не было в этом подвале демонов. Даже настоящих сатанистов не было, – ее голос дрожал из-за слез. – Тут был просто человек… человек, который осознанно выбрал тьму…
С этими словами она закрыла лицо связанными цепью руками и заревела. От боли, от страха, от обиды на целый мир за то, что он такой несправедливый. Слабых похищают, мучают, убивают, и даже не осознают, что это неправильно. Так быть не должно. А как же добро, любовь, сострадание? Где это все? Почему люди осознанно причиняют другим боль? Как Господь такое допускает?
Внезапно что-то горячее опустилось на нее и мягко обняло, завернув в теплое тесто, как сосиску. Корф укрыл ее своей неизменной замшевой курткой с ворсистым подкладом. Как же в ней тепло! Он ее еще и нагрел. Он же демон. Он теплый.
А потом демон аккуратно поднял ее и понес к свету.
11. Хорошие картинки
«Величие и моральный прогресс нации можно измерить тем, как эта нация относится к животным».
Махатма Ганди
Как это обычно происходило в последнюю неделю августа, сад начал превращаться в живую акварель: красные, желтые, коричневые, оранжевые оттенки заполняли каждый миллиметр пространства вперемешку с последними созревшими ягодами на радость птицам и грызунам. Деревья перекрашивались, подражая радуге, словно сама природа соскучилась по детским раскраскам. Опадающие листья постепенно сплетались в разноцветный ковер под ногами. Садовник Бертранов никогда их не собирал, они создавали естественный перегной, и земля оставалась богатой каждый год, питая сад живительными соками. Это и был главный секрет его пушистости. Еще через сотню лет здесь будет непроходимая чащоба, и особняк Бертранов точно обзаведется каким-нибудь вампиром.
Стефания сидела в бельведере бабушки и читала очередную хрестоматию. Когда становилось чересчур не по себе от описанных событий, она снова обращалась к #смешныекотики и заряжалась позитивом. Хотя не особо это получалось после произошедшего, и ей определенно стоило начать поиски нового способа обретения равновесия.
Что-то там про Сим-сити Ибрагим говорил.
Мария Вальгос очнулась лишь вчера – спустя неделю после вызволения из пыточной. У нее было сильное обезвоживание, истощение и начал развиваться сепсис. Ей предстояло долгое восстановление, не говоря уже о еще более длительном восстановлении душевного здоровья. Стефания пробыла в том подвале всего десять часов, и до сих пор не могла уснуть одна в темноте. Мария же провела там три месяца. Никому не под силу представить, что пережила бедная девушка.
Чудовище развлекалось кровопусканием, изнасилованием, могло онанировать перед истекающей кровью женщиной. Стефания помнила кровавые разрезы на теле Марии, они были везде, проходили и вдоль и поперек, даже были на лице и на волосяном покрове головы. И то были только свежие раны, сосчитать же количество заживших разрезов было еще сложнее. В течение трех месяцев по мере истощения организма тело постепенно теряло функцию регенерации тканей, и тогда стало развиваться заражение крови. Мария впала в подобие комы прямо там на цепях.
Они успели ее спасти.
Спасли от истязателя, но спасли ли ее в действительности, никто не знал. После пережитого психологическая травма могла оказаться сильнее желания жить. Таких историй Стефания тоже читала тысячи все в тех же хрестоматиях.
И тогда к делу активно подключилась Ева. Она прилагала все усилия, чтобы поддержать Марию. Она молилась о ней постоянно, ездила к ней каждый день и проводила с ней время, вычищая серые потоки печали спящей Марии светом.
– Во сне я видела ангела, – произнесла Мария, очнувшись от долгого сна. – Она была очень похожа на вас.
Ева стала ее хранителем от тьмы. Девушки сдружились.
Стефания получила лишь три разреза – по одному на каждый его визит.
В памяти запечатлелась каждая секунда, когда он резал ее. Глубина разрезов была не больше сантиметра, на деле же Стефания клялась, что он наматывал ее внутренности, как спагетти на вилку. Но гавнюк-Алекс имел достаточно практики, чтобы понять, насколько глубоко нужно проникать, чтобы жертва оставалась в живых как можно дольше.
Алекс раскололся быстро. Это даже расколом трудно назвать. Он хладнокровно рассказал абсолютно все, когда понял, что уже не отвертеться. Его жертвами стали тринадцать женщин. Их захороненные трупы уже искали в болотах и лесах соседних городов, где он прокладывал свой путь за пределами черты. Где он сделал выбор.