— Мальчик нашел Крегера, — сказал ему Спархок.
— Я так думаю, ты собираешься сходить туда?
Спархок кивнул.
— А солдаты первосвященника? Что, если они все еще ищут вас?
— Возможно.
— И они знают, как вы выглядите?
— Да.
— Тогда тебе и твоему другу далеко не уйти.
— Придется попробовать.
— Платим, — вступил в разговор Телэн.
— Что?
— Помнишь, как мы смывались из Симмура, что бы побыстрее добраться до Визела?
Платим ухмыльнулся, и, почесывая короткими пальцами обширный живот, посмотрел на Спархока.
— Как сильно привязан ты к своей бороде? — спросил он.
— Не то, чтобы очень сильно. Но почему ты спрашиваешь?
— Если бы ты согласился сбрить ее, я бы, смог бы подсказать тебе, как можно ходить по городу не узнанным.
Спархок начал по кускам отдирать изрядно надоевшую ему бороду.
— Ты действительно не очень-то к ней привязан, — рассмеялся Платим, и, посмотрев на Телэна, добавил: — Ступай, принеси, сам знаешь что, из того вон комода.
Телэн отправился к огромному деревянному коробу, громоздящемуся в углу подвала, и принялся копаться в его обширных недрах. Тем временем Спархок расправлялся с последними остатками бороды на своем многострадальном лице. Когда с бородой было полностью покончено, Телэн вернулся, неся в руках старый грязный плащ и пару ботинок, больше походящих на бесформенные кожаные бурдюки.
— Может, еще что-то можно удалить с твоего лица? — смеясь, спросил Платим.
Спархок принял от Телэна принесенный плащ, налил на его край немного вина и мокрым углом стал тереть лицо, удаляя остатки клея и бутафорского багрового шрама.
— А нос? — спросил Платим.
— Нет, это настоящий.
— Как же тебя угораздило так его искалечить?
— Это долгая история.
Платим пожал плечами.
— Снимай свои ботинки и штаны и надевай это, — Платим указал на вещи, принесенные Телэном.
Спархок снял ботинки и кожаные штаны, и Телэн обернул вокруг него плащ, закрепив его концы на плечах, так что плащ закрывал все его тело от подбородка до колен.
Платим оценивающе оглядел его.
— Ну, теперь надень эти ботинки и измажь ноги — они у тебя смотрятся слишком чистыми.
Телэн еще раз навестил комод в углу и возвратился с потертой кожаной шапкой, длинным тонким посохом и комком грязной дерюги.
— Надень шапку и обвяжи этим лоскутом глаза, — скомандовал Платим.
Спархок повиновался.
— Тебе хорошо видно через эту повязку?
— Я могу различать вещи, вот, пожалуй, и все.
— Это и не нужно, что бы ты хорошо видел. Ты сейчас — слепой. Принеси-ка ему чашку для подаяний, Телэн, — Платим снова обернулся к Спархоку, — пока ты здесь, потренируйся немного в ходьбе. Постарательнее стучи перед собой палкой да не забывай время от времени спотыкаться и наталкиваться на что-нибудь.
— Интересная мысль, Платим. Но ведь я знаю, куда иду, не покажется ли это кому-нибудь подозрительным?
— У тебя будет поводырь — Телэн. Вы будете просто парой обычных нищих.
Спархок передвинул ножны и попытался скрыть под плащом свой тяжелый меч. Платим покачал головой:
— Слишком заметно. Лучше оставить меч, а под плащом спрятать кинжал.
— Пожалуй, ты прав, — Спархок стянул с себя перевязь с мечом и отдал толстяку в оранжевом камзоле. — Сохрани его.
Некоторое время после этого Спархок тренировался в походке слепца, усердно стуча перед собой длинным деревянным посохом.
— Неплохо, — оценил его старания Платим, — ты быстро схватываешь. Пожалуй, тебя уже можно выпускать на улицу. Телэн по дороге обучит тебя просить милостыню.
Из сумерек подвала возникла фигура Телэна. Его левая нога была гротесково изогнута, и он ковылял, опираясь на костыль. На нем уже не было вызывающе-красного жилета — его заменило неприметное серое тряпье.
— Это не причиняет тебе боли? — спросил Спархок, указывая палкой на ногу мальчика.
— Не особо. Нужно просто ставить ногу на внешнее ребро ступни и выворачивать колено вовнутрь.
— Выглядит весьма убедительно.
— Еще бы. Я долго этим промышлял.
— Ну так что, вы готовы? — прервал их беседу Платим.
— Насколько это возможно — да. Хотя я не думаю, чтобы из меня получился хороший нищий.
— Телэн обучит тебя основам. Это не так уж трудно. Удачи тебе, Спархок.
— Спасибо. Я думаю, она мне сегодня понадобится.
Была уже середина серого дождливого утра, когда Спархок и его проводник выбрались из подвала и двинулись по проулку прочь от логова Платима. Когда они проходили мимо Сэфа, стоящего на страже у дверей, толстяк не удостоил их своим вниманием.
На улице Телэн взял Спархока за угол плаща и повел его за собой, в то время как Спархок ревностно принялся исполнять свои обязанности слепого: стучать посохом по дороге перед собой и спотыкаться на неровностях, которыми изобиловал их путь.
— Есть несколько способов просить подаяние, — этими словами начал Телэн урок нищенства, — некоторые просто сидят, держа перед собой чашку для подаяний. Хотя, конечно, этим много не соберешь, если только день не праздничный, и ты сидишь не у церкви. Некоторые суют свою чашку прямо в лица прохожим. Это приносит больше, но если прохожий окажется раздражен чем-нибудь, то можно здорово получить на орехи. Ты у нас вроде как слепой, поэтому тебе нужен другой способ.
— Я должен что-нибудь говорить?
— Да, — кивнул Телэн, — нужно как-то привлекать их внимание. Самое простое — это кричать «подайте». У тебя не будет времени на длинные речи, да и люди не очень-то любят, когда нищие надолго привлекают их внимание. Если кто-нибудь решит дать тебе что-то, он постарается сделать это побыстрее. Постарайся сделать свой голос пожалобнее, как будто вот-вот заплачешь.
— Я вижу, нищенство — это целое искусство.
— Если нужно надуть людей, и надуть их одним-двумя словами, так вложи в них всю душу. У тебя не найдется нескольких медяков?
— Если ты их еще не стащил. А зачем?
— Нужно же тебе греметь чем-нибудь в чашке. К тому же, когда мы подойдем к борделю, это будет выглядеть так, будто бы ты уже что-то получил.
— Я не успеваю следить за твоей речью, Телэн.
— Ты хочешь дождаться Крегера у выхода из борделя? Если ты захочешь войти туда, то тебе придется иметь дело с вышибалами, а это много шуму. К тому же мадам может вызвать стражников. Так что лучше подождать снаружи.
— Хорошо, подождем.
— Ну вот, встанем у дверей и будем просить милостыню, пока он не войдет туда, — мальчик помолчал немного и спросил, — ты хочешь убить его? Можно мне будет посмотреть?
— Нет. Я хочу задать ему несколько вопросов.
— А, — разочарованно протянул Телэн.
Дождь все усиливался, и капли воды стекали с промокшего плаща Спархока на его голые ноги.
Они добрались до улицы Львов и свернули в проулок налево.
— Публичный дом чуть выше, — пояснил Телэн, продолжая тащить Спархока за край плаща. Внезапно проводник остановился.
— Что случилось? — спросил Спархок.
— Нас опередили, — ответил мальчик, — какой-то одноногий стоит напротив входа.
— Просит милостыню?
— Что же еще?
— И что теперь делать?
— Ничего особенного, — самоуверенно ответил Телэн, — я пойду и скажу ему, чтобы он убирался.
— Думаешь, он уйдет?
— Еще бы, когда я скажу ему, что так велел Платим. Подожди здесь, я сейчас.
Мальчик торопливо проковылял к дверям борделя, выкрашенным в красный цвет, и перебросился несколькими быстрыми фразами со стоящим там одноногим нищим. Некоторое время тот внимательно рассматривал Телэна, потом его отсутствующая нога каким-то чудом появилась из-под грубого рубища, и он крадучись двинулся прочь. Телэн вернулся к своему подопечному и подвел его к дверям борделя.
— Теперь прислонись к стене и держи наготове чашку, на случай если кто пройдет мимо. Только держи ее не слишком ровно и прямо перед ними, не забывай — ты, все же, слепой.
Цветущего вида купец проходил в этот момент мимо них, плотно завернувшись в плащ. Спархок протянул руку с чашкой и жалобным голосом проговорил: