- И не жалко... этот Маггрейд?
- Он был другим... - мрачно заметил Оззи. - Это всего лишь развалины. Очень старые развалины... Что было, то прошло, кануло... К тому же Маггрейд был жесток, очень жесток. Поэтому и заслужил свою участь. Заслужил забвение.
Роллан ещё с большим удивлением глянул на Оззи: тот говорил так, как будто бы имел право на эти слова, на эту беспощадную оценку. Иначе сказать, говорил, как имеющий власть так говорить. И Роллан понял, что ещё толком не знает своего спутника. Почувствовал, что тот внутренне куда старше и сильней своего видимого возраста. И хотя, вероятно, это был не совсем подходящий момент, Роллан не выдержал:
- Слушай, Оззи, ты говорил, что был здесь раньше, в Маггрейде, но как ты вообще в нём оказался и как спасся из него?
Оззи ещё раз огляделся вокруг. Было по-прежнему тихо мертво.
- Да, это уже давняя история, - наконец, со вздохом сказал он. - Это было ещё до всякого Разделения. Мне пришлось стать в Маггрейде гладиатором, так получилось не по моей воле, а потому что я был вынужден подписать контракт, чтобы спасти Беллу, чтобы они отпустили её домой, в Эллизор...
- А кто такая Белла?
- Белла? Это моя невеста... - Оззи помолчал и продолжил: - Ну, вот... В Маггрейде как раз строили Тот-Башню, нужно было много железа, поэтому снарядили экспедицию в зоны, сохранившиеся после мировой войны, за оставшейся там техникой. В такой зоне я нарвался на "зелёнку" и мог бы уже погибнуть, если бы не Корри. Он меня спас уже не в первый раз и перенёс в Эллизор к отцу и Белле, но "зелёнкой" мне успело зацепить ноги, отсюда и раны на ногах, они иногда до сих пор дают о себе, знать я долго был без сознания тогда...
- Кто такой Корри?
- Корри это гипер-орёл, мой друг с детства. Не знаю, жив ли он сейчас...
- А что было дальше?
- Дальше... э-э, кажется дальше "зелёнка" подобралась к самому Эллизору и началась эвакуация в Лавретанию... По дороге посол Маггрейда какой-то Болфус похитил Беллу... Я гнался за ним на коне, но потом в меня, кажется, стреляли, убили лошадь. Дальше я помню плохо, какое-то время шёл пешком, потерял сознание. В общем, когда я очнулся, то оказался уже у таллайцев в семье одного купца, который сам в то время бежал из Маггрейда и подобрал меня по дороге. Некоторое время я служил ему, потом пошел добровольцем в их боевой легион, воевал на море, на островах, был в плену в Непуре, там были долгая война, всего не расскажешь. Чудом уцелел, наверное, только потому, что один из вождей вождь Непура хотел женить меня на своей дочери, так что мне пришлось бежать, хотя она и была очень красивой...
Тут Роллан заметил, что взгляд Оззи как-то затуманился, вероятно, ему было нелегко вспоминать о прошлом.
- Да, она была очень красивой, - повторил Оззи, - но я думал о Белле, я не мог забыть её, надеялся, что она жива... И несколько раз я пытался вернуться в Эллизор, но как ты сам знаешь, это было невозможно. Только сейчас удалось, в последний раз. Мне казалось, что прошло лет десять... Да, не больше... А ты говоришь, что сто... В общем, я потерял Беллу, не смог её спасти... Значит, потерял навсегда...
Вероятно, за этим разговором они несколько утратили бдительность, потому что где-то в стороне под холмом в небольшом овражке раздался глухой и короткий вой, а затем - рычание, которое тоже было не очень продолжительным, но говорило о совершенно конкретной и быстро надвигающейся опасности.
- Ну, вот, что и следовало ожидать, - проговорил Оззи с ледяным спокойствием. - Теперь нам так просто не уйти!
Роллан молча вынул из ножен свой меч, осмотрел его, потом вложил обратно и достал из-за спины притороченный там ранее арбалет.
- Этим ты этих волколаков не возьмёшь! - пробормотал, глянув на Роллана, Оззи и покровительственно тронул его за плечо: - Идём! Если будет заваруха, ни в коем случае не лезь вперёд! Если меня сразят или сомнут, беги вниз, не вступайся!
- Ещё чего! - со всем пылом возразил Роллан. - И не подумаю бежать!
Оззи лишь вздохнул.
- Иногда лучше не умирать всем вместе, пусть даже это и выглядит доблестно. Бывают случаи, когда больше смысла, если кто-то остался в живых.
- Зачем здесь жить? - не унимался в ответ Роллан. - Зачем вообще жить в мире, где честь и доблесть не имеют никакого значения?
Ответить на эту тираду Оззи не успел: там, куда они направили свой бег, среди развалин ангара, скрывающего лаз с винтовой лестницей, прямо на их пути появился самый настоящий волколак. Этот зверь был почти таким же, как и при первой встрече Роллана с Оззи, если не ещё крупнее. Но тоже - черно-серый, с бурыми подпалинами и люто горящими глазами. Вероятно, в предыдущий раз Роллан не успел вполне оценить этот хищный звериный взгляд, но теперь на это было время: зверь пока не двигался, словно оценивающе рассматривая неожиданно появившуюся добычу. Да, взгляд волколака был беспощаден, абсолютно беспощаден, вот что ощутил Роллан при новой встрече с этим монстром. А ещё почему-то ему на ум пришёл совершенно лишний, применительно к данной ситуации, вопрос, а чем здесь питаются эти самые волколаки, если тут нет никакой вообще живности? - уж больно виду у этого зверюги был откормленный, даже лоснящийся. Да уж, странно, неужели у некоторых видом нечисти вид может быть именно таким: вполне сытым - и убивают они не из желания насытится, но просто из желания убивать?
Сзади, со стороны холма, с которого они только что спустились, донесся ещё один рык. Роллан резко обернулся, тогда как Оззи лишь слегка повернул голову: ещё два не меньших размеров волколака медленно спускались с вершины холма. Таким образом они легко взяли в кольцо свою потенциальную добычу, шансов уцелеть у которой в таком случае просто не было. И Роллан понял это со всей очевидностью: даже, если бы волколак был один, при всём бесстрашии и опытности Оззи, учитывая, что оба они ослабели после блужданий в подземелье без пищи и воды, вряд ли бы они смогли победить эту зверюгу вовсе без пролития собственной крови, тогда как любая рана в их обстоятельствах была ба фатальной. А уж в схватке с тремя волколаким, понятное дело, надеяться на победу было просто безумием.
Роллан осознал всё это и ему захотелось что-то успеть сказать Оззи, признаться, что он ни о чём не жалеет, поблагодарить, дать понять, что даже рад умереть вот так, в настоящей схватке, можно сказать, что и героем. Однако Оззи прервал его готовящийся вырваться наружу страстный и предсмертный монолог тем, что вложил свой меч в ножны, крепко сжал правой рукой плечо Роллана и сказал всё с тем же ледяным спокойствием:
- Если я упаду без чувств, ни в коем случае не оставляй, не бросай флейту!
Роллан растерянно замолк, а волколаки уже, казалось, готовы были одновременно броситься на добычу, как вдруг Оззи коротко взмахнул рукой, приложил флейту к губам и заиграл, можно сказать, что запел. Да, эта игра показалась Роллану именно что песней - негромкой, но исполненной вместе и великой радости и великой скорби, чего Роллан вообще никогда не слышал, хотя и, будучи воспитан при дворе своего отца, был не чужд определённой музыкальной грамотности и даже сам умел играть на клавикорде. Однако зазвучавшая среди пустыни Маггрейда песнь была именно что не похожей ни на что из ранее слышанного Ролланом - скорей всего, эта песнь даже и не включала в себя никакой чётко определённой мелодии или искусственной гармонии, она была выше любой мелодии и музыкальной мелодии же, потому что умудрилась включить в себе всё это, а может быть даже и не включить, а объять всё это, оставаясь в самой себе чем-то потаённым и недостижимо высоким для понимания обыденного слуха. Роллан, внимая этой песни, почему-то непроизвольно закинул обратно за плечи арбалет, сжал рукоятку меча, покоящегося в ножнах, но не стал извлекать его для предстоящего смертельного боя, и уже видел перед собой не горящий ненавистью взгляд волколака, но что-то или кого-то совсем другого, какого-то незнакомца, удивительно красивого, но красивого не обычной земной красотой, совсем иного и чуждого этому миру, однако же одновременно с тем самого близкого и родного, общения с которым всегда искала душа, всегда жаждала этого.