– А почему вы обращаетесь ко мне? Делайте, что хотите… Я здесь ничего не значу.
– Вы ошибаетесь, капитан, значите, и много. Вы назначаетесь ответственным за людей в вашем лагере. Ищете себе помощников, каких хотите, наладьте распределение еды и воды и следите за гигиеной. Я назначаю вас главным. Завтра утром пусть все садятся в грузовики, которые будут у двери, и хорошо ведут себя во время поездки.
Трудовой лагерь для интернированных, назовем его так, был устроен в уцелевших постройках одного посёлка. По периметру установили колючую проволоку и несколько наблюдательных постов. В центре сохранились два больших помещения, которые служили в качестве импровизированных зернохранилищ. В них были собраны весь ячмень и вся пшеница, которые пленные смогли найти в окрестностях. В конце концов они собрали большое количество зерна. В том лагере командир установил свой штаб управления, откуда координировал деятельность двух других лагерей. У него были четкие указания в отношении собираемого зерна. Он должен был передать его интендантской службе войска, не потеряв и не использовав не по назначению ни одного зернышка. Однажды, немного погодя после прибытия, он обратился ко всем заключенным.
– Того, кого увижу хотя бы с одним зерном ячменя или пшеницы, расстреляю тут же, понятно?
Никто ничего не сказал, но для всех было ясно, что командир не шутит. В тот же самый вечер он приказал позвать капитана Кардону.
– Капитан, у вас еще есть пистолет?
– Да, он все еще у меня.
– А вы не думаете его сдать? Я должен буду конфисковать его силой?
– Вам виднее, как поступить. Когда он вам понадобится, просто поищите его.
– Ну, еще посмотрим, что будет с этим пистолетом… – ответил командир. – Сейчас меня больше волнует другое. Как вы знаете, Кардона, пшеница и ячмень, которые были собраны по окрестностям, хранятся в зернохранилище. Мои солдаты уже вынуждены были избить нескольких человек, которые пытались украсть зерно. Предупредите их, что пшеница неприкосновенна, и я буду вынужден расстрелять того, кого застану за воровством. Ячмень также нельзя трогать, по крайней мере, официально, но если исчезнет немного от каждой кучи, я это не замечу.
Капитан посмотрел на командира и ничего не сказал. Он продолжал идти рядом с ним и слушать его.
– Я знаю, что люди голодают, очень голодают, но мне не дают достаточно еды для них. Вы организуйте это, как сможете, но я не хочу, чтобы от голода здесь кто-то умер, ясно? И пшеницу трогать запрещено…
– Мы будем довольствоваться тем, чем сможем, – наконец сказал капитан.
Кардона позвал Рамиро. И рассказал ему о разговоре с командиром. Вместе с двумя надежными мужиками они сделали дырку под одной из стен, рядом с кучами ячменя. Пшеницу они не трогали, но кормили в течение нескольких месяцев всех заключенных ячменем и крепким бульоном, который им давали два раза в день в качестве официальной доли пайка. Ячмень они поджаривали ночью в консервных банках и ели его еще горячим. Некоторым было трудно его переваривать, но, несмотря на то, что все были чрезвычайно худыми, когда уходили из лагеря, благодаря ему они выжили и не умерли с голоду.
Командир так никогда и не узнал о пропаже ячменя. Он выполнял свои обязательства, отправляя грузовики с пшеницей и некоторые с ячменем. В лагере ответственным за распределение ячменя среди мужиков был Рамиро. Все его уважали, потому что он был справедливым и беспристрастным. Парень использовал разные жестяные банки как меры измерения в зависимости от количества зерна в зернохранилище. Но он всегда отмерял одинаковую порцию ячменя каждому пленному.
Рамиро долго пробыл в том импровизированном лагере, а когда он вышел, ячменя там практически не осталось. Его весь съели. Парень покинул лагерь вскоре после получения поручительства, подписанного господином Педро Хименесом. Этот документ попросила у него тетя Милагрос Фернандес, Красная, сестра деда Антона Красного. Сначала господин Педро отказывался давать его, говоря, что не знает юношу и не хочет рисковать, подписывая эту бумагу для красного, который может оказаться преступником. Но тетя Милагрос настояла и, защитив честное имя племянника, в конце концов получила поручительство. И, кстати, оно было не единственным. Однако командир лагеря не очень хотел отпускать Рамиро. Тот казался ему очень полезным. Поэтому он скрыл от него, что документ пришел.