Так бились они несколько лет, повстанцами командовал мастер Мирквен Ли, бран Последнего Пути, требуя свободного использования магии, в которой был очень искусен. А в последней битве при Искажённом городе командующий внезапно исчез. Автор книги полагал, что грязная магия настолько поглотила его, что Мирквен превратился в нечто ужасное и непонятное для своих соратников. Они посчитали его пропавшим во тьме. Сочли, что так будет лучше для всех и сдались королевской армии. Считается, что дух Мирквена бродит по пустынным улицам Искажённого города и теперь.
Честно говоря, я был немного разочарован, потому что никогда не являлся особым поклонником историй про попаданцев в магические миры. Просто интересные истории, которые не имеют к реальной жизни никакого отношения. А тут и самому пришлось стать таким сомнительным везунчиком. Слишком предсказуемо и банально, а мне хотелось сногсшибательных историй и приключений, которые навсегда поглотят тоску в пробитой душе. Зря решил заполнить эту дыру с помощью чужого мира. Ох, зря.
Я покачал головой, критически оценивая собственные запросы, но лёгкое недовольство червячком засело в груди. И это после того, как единственным гарантированным приключением в моей жизни мог стать лишь открытый люк на пути в ближайший магазин. «Закушался ты, дружок», - по старой привычке сказал я сам себе. Сам не знаю, какой из вариантов мира показался бы мне более привлекательным. В любом случае, я могу быть уверенным, что моя любознательность будет удовлетворена. Вот только, зачем я здесь? Неужели и тут меня настигает всё та же скука и пустота? Я не смог полюбить мир, где родился. Может быть дело во мне, а не в мире? Эйфория путешествия и первого дня начинала спадать, а истории на бумаге – это совсем иное, чем истории, которое происходят лично с тобой. Прочитанные легенды оставались только мёртвыми старыми словами, романтической иллюзией, которая никогда не коснётся лично меня. Так мне казалось.
Ощутив усталость от собственной противоречивости, книги я забросил. Настроение стремительно покатилось в мрачную бездну, где душой был облюбован привычный уголок. Я готов поверить в такие моменты, что часть моей души всегда была мертва и ни один мир во вселенной не сможет оживить уже разложившееся. Внутри моего чёрного ящика только холодное и неживое. Я родился мертвецом или неизвестная сила противоестественным способом заставила ожить умершее тысячелетия назад. Такая вот странная форма внутреннего Франкенштейна.
Сейчас я верил в это всем своим существом, древним и уставшим. Сидел на кровати, обхватив себя руками, и старался не выпускать наружу дикий волчий вой уже звучавший в душе. Казалось, даже в комнате потемнело. Я посмотрел в окно – это солнце просто зашло за тучи, а минуту назад ничто не предвещало смены погоды.
- Ты готов, Яр?
Мастер Даррен стоял в дверях. Я и не заметил, когда он успел появиться.
- Мы уже идём? – мой голос звучал тихо и неуверенно.
- Да. Пора, - кратко, холодно и опять эта ярость в глазах у хозяина дома.
Как зомби я прошёл до входной двери за мужчиной. Он взялся за ручку двери, обернулся ко мне. Мастер Даррен был мне по плечо, но смотрел так, словно я находился далеко внизу в немыслимо глубокой бездне. Холодная ярость в его зелёных глазах сменилась усталым сочувствием одного древнего существа другому.
- Постарайся полюбить этот мир, Яр.
И мы шагнули за порог.
Часть 4. Двое в городе
Город упал к моим ногам. Город заключил в свои объятия. Город библейским змеем заполз в прорехи души.
На негнущихся ногах пройдя через маленький пышный сад, я был вынужден остановиться за кованой оградой, превратившись в живой организм с тысячью глаз и ушей. Я желал воспринять все и сразу, но человек, к сожалению, имеет ограниченные возможности.
Мастер Даррен терпеливо ждал, когда моя психика сможет функционировать в нормальном режиме, но минут через пять всё же сказал сухим строгим голосом:
- Я решил, что тебе нужно больше практики. Так что с сегодняшнего дня считай, что она началась.
Почему-то я совсем не верил в его строгость в данную минуту, но возможность заполнить время любым доступным способом, так чтобы не осталось сил на рефлексию, способствовало улучшению настроения. А столица содружества Эвнеканте так же могла внести неоценимый вклад в этот процесс.