- Спасибо, Мелоди, - осторожно сказал он и отрицательно покачал головой. Нет нужды видеть ее безоружной. Предложение Ко и мягкий отказ Мартина принять оружие укрепили зарождавшуюся связь доверия между ними. Молодая японка подняла винтовку и улыбнулась; на этот раз ответная улыбка была широкой и искренней.
- Мартин сказал, что мы половинники, - выпалила Жа-Нетт.
Ко с изумлением отметила, что при этих словах Мартин вздрогнул.
Девочка повернулась к приятелю.
- Что я тебе говорила? И совсем это не плохое слово. Очень даже хорошее слово - оно означает, что мы с тобой особенные. - Жа-Нетт взглянула на японку. - Ведь правда, Мелоди?
- Ты у нас особенная, - голос Ко дрогнул. Подойдя к девочке, она обняла ее, и тут почувствовала взгляд Мартина.
- Мартин особенный тоже? - робко спросил он.
А почему бы и нет, подумала Ко, другой рукой крепко прижимая к себе Мартина, ощущая под пальцами гладкую сталь его могучих мускулов.
- Но вы должны мне кое-что рассказать, - отступив на шаг, продолжила Ко. - Что такое “половинник”?
Мартин вздохнул, и Жа-Нетт, нахмурившись, посмотрела на него.
- Он думает, что это плохое слово, - пояснила девочка, - но оно всего-навсего означает, что моя мама была посвященной, а папа - человеком. Частично я принадлежу к клану Марратин, - с гордостью добавила она.
- Это правда? - тихо спросила Ко. Когда нибудь, напомнила она себе, ей пришлось бы рассказать девочке все, что ей известно о ее матери, не взирая на все запреты Сорда.
- А папа Мартина был Аркадским перемещенным, - тем временем продолжала Жа-Нетт, - а человеком была его мама.
- Ага, - воскликнула Мелоди. - Это многое проясняет.
Она принялась поспешно спускаться вниз по лестнице; Жа-Нетт и Мартин последовали за ней.
По пути девочка радостно болтала:
- Мартин владеет голубой силой, способной открывать любые запоры, и эту силу он унаследовал от своего папы; а то, чем обладаю я - это не голубая сила, что-то другое - досталось мне от моей мамы, и даже Мартин не знает, как оно называется, но, тем не менее, мы с ним одинаковые. - Она засмеялась. - Ну, словом, похожие.
- Похоже, вы успели многое обсудить, - вставила Ко. Они как раз миновали третий уровень Голубятни, и Мелоди бросила быстрый взгляд на большие стеклянные двери, ведущие в апартаменты Форсайта и к его кабинету. Не останавливаясь, она перешла на лестницу, идущую в главную лабораторию на втором уровне.
- Да, - ответила Жа-Нетт, одновременно наступая на волочащийся по полу край импровизированного одеяния Мартина, тем самым мешая ему двигаться, хотя Ко подозревала, что вряд-ли по-настоящему он способен идти столь неуклюже. - Мы друзья.
- Замечательно! - отозвалась Мелоди. Приятно сознавать, что у кого-то еще остались друзья в столь бурное время.
Форсайт находился в главной лаборатории, у компьютерной станции, на дисплее которой Ко наметанным глазом уловила расшифрованные кривые электрофореза из образцов ДНК, отобранных у Мартина. Подойдя ближе к неподвижно сидевшему в кресле ученому, Мелоди негромко произнесла:
- Получеловек. С материнской стороны.
Пальцы левой руки Форсайта пришли в движение.
- Точно, - проскрипел синтезатор. - Откуда ты знаешь?
- Мартин рассказал, - молодая женщина указала в глубину помещения, и кресло Адриана немедленно развернулось. Резиновые головки балансиров со скрежетом прошлись по округлым выпуклостям
черного напольного покрытия фирмы Пирелли.
- Привет, Мартин, - вновь произнес синтезатор, едва Жа-Нетт и ее новый друг оказались в поле зрения ученого.
В ответ Мартин молча кивнул. Склонив голову на бок, он внимательно следил за цветным псевдоизображением своей ДНК, спроецированным на большой экран над компьютерной станцией.
- Сорд все еще наверху? - поинтересовалась Мелоди.
- Он позади тебя, - отозвался механический голос.
Ко повернулась как раз в тот момент, когда Гален Сорд появился на ступеньках пролета, соединявшего главную лабораторию с инструментальной мастерской, расположенной в центральном крыле. Глаза его казались ввалившимися, кожа выглядела бледнее обычного - все еще давал о себе знать утренний приступ мигрени, посещавшей его при понижении атмосферного давления, словно он мог существовать только в условиях повышенного нервного и физического напряжения.
- Итак, - подойдя к Мартину, произнес он. - Каким образом он проник в Голубятню, Мелоди?
- Через мое окно, - любезно пояснила Жа-Нетт.