– Я – Барух сын Моше, о, могучий, тетрарх, – представился глава канцелярии.
– А ты, наверное, начальник стражи? – кивнул Герод высокому воину.
– Да, тетрарх. Меня зовут Ахав сын Исаака, – промолвил неказистый носитель царственного имени.
– Вот про стражу мне очень хотелось бы поговорить. В городе я видел стражников, которые спят, бражничают и играют в кости. Вот стражников, которые охраняют покой, следят за порядком, я не увидел. Почему?
– Почтенный тетрарх, стражники, стоящие у ворот, уже наказаны. Не гневайся – склонив голову, ответил главный страж. Слова были почтительные. Но тон выдавал изрядное раздражение. Еще бы, мальчишка смеет учить его, почтенного Ахава, уже не одно лето возглавляющего городскую стражу, участвовавшего в битвах еще с царем Аристобулом. Все это с легкостью прочел в его глазах Герод. Но отступать он не собирался.
– В городе люди напуганы. Чем или кем? Почему стража не бдит?
– Тебе показалось, тетрарх. У нас в городе редко бывают чужеземцы, тем более в таком числе. Вот люди и растерялись. А ты решил, что они напуганы.
– Хорошо. Не будем спорить. Завтра на площади перед казармой собери всех своих людей, свободных от дежурства. Пусть они будут с оружием. Я хочу на них посмотреть.
– Это будет не просто, почтенный господин – опять внешне принижено отозвался стражник.
– Разве я спросил о том, будет это легко или трудно? Мне показалось, что я, тетрарх Галилеи, приказал их собрать. И если начальник стражи не может выполнить простой приказ, мне придется думать, где брать другого начальника. Поэтому, почтенный, можно начинать собирать. Он кивнул, отпуская одного из визитеров.
Таких нужно ломать сразу. Или он будет делать то, что нужно Героду, или его не будет. В начальниках, в армии. А если покажет себя строптивым, то не будет совсем. Герод знал, что Галилее уже многие годы собирались те, кто был недоволен. Сюда бежали разбитые воины Аристобула, до сих пор скрывающиеся в ущельях гор на границе с Сирией. Сюда бежали мятежники и заговорщики, разоблаченные отцом. Они хоронились в горах на границе с Финикией, в скалах по берегам озера Кинерет, на границе с пустыней. Здесь в ущельях и пещерах они находили убежище, сюда свозили награбленное. Со временем у них появился вожак.
Тогда из озлобленных одиночек они превратились в настоящую разбойничью армию. Дороги из Галилеи в Сирию и Финикию, страну итуреев, входившую в римскую провинцию Сирия, становились все более опасными. Караваны, в том числе караваны Антипатра, пропадали. Сирийские поселки, расположенные рядом с границей постоянно подвергались нападениям.
Но к моменту, когда легионеры добирались до очередного разграбленного поселения, разбойники уже укрывались в Иудее, в галилейских горах. Местные жители были большей частью запуганы. Войск в Галилее было не много. Разбойники успевали «наказать», как они говорили, непокорных и скрыться к моменту, когда показывался первый воин. Правда, не все страдали от разбойников. Кто-то вполне приспособился к ним. Кто-то скупал награбленное, продавал разбойникам еду, одежду, да и оружие, доносил им о передвижении войск. А кто-то даже видел в них героев новой войны за освобождение. Впрочем, таких было не много.
Когда Герод получил в управление Галилею, враги Антипатра потирали руки. Тихая радость так и сквозила в их речах и взглядах. Пусть наглый антипатров мальчишка свернет себе шею в диких горах. Или ему помогут ее свернуть. В любом случае, одним Антипатридом будет меньше.
Именно поэтому в Галилею был направлен не добрый и религиозный Фасаэль, а гораздо более жесткий и решительный Герод, получивший свой первый меч на четвертую весну жизни, а доспех сразу в день вступления в свое тринадцатилетие. В принципе, тетрарх Ерушалаима стоял выше, чем тетрарх Галилеи. Но правительГалилеи, отделенной от Иудеи клином Самарии, земли отнятой римлянами у Гиркана, был почти самовластным владыкой. На этот пост Фасаэль, по мнению Антипатра, был еще не готов. Герод шел иным путем. Он не столько раздумывал над мудростью Священной Книги, сколько старался быть с отцом во время торговых сделок и заключения политических союзов, в походах и пирах. Он учился повелевать и брать на себя ответственность за тех, кто ему доверился. Не случайно, наемники, служившие дому Антипатра, из всех детей Антипатра только приказы Герода воспринимали, как обязательные для исполнения.
Последние годы Герот усиленно учился владеть разными видами оружия. Не только оружием боготворимых им римлян, но и луком кочевников, метательными ножами и дротиками. Под руководством Бранна, главы наемников, он овладевал тайнами фехтования. По вечерам он заслушивался сказаниями народа Бранна. В отличие от повествований из Книги, они рассказывали о битвах и победах, сильных войнах, превозмогающих все беды и препятствия. Он сам происходил из воинственного племени белгов, совсем недавно попавшего под власть Рима. Однако его род был почти полностью истреблен, а оставшимся пришлось бежать на юг. Здесь Бранн и решил продавать то единственное, что у него оставалось – свой меч. После скитаний по Италии и Греции он оказался на востоке, где его нанял Антипатр.