— И не спать мне тут! — приказал я.
— Ничего себе мы закупорились, — сказал. Катай, которому выпало дежурить вместе со мной.
— Времена сейчас не спокойные, — устало усмехнулся я. — Выборы мэра на носу.
В принципе в городе было полно сочувствующих ордену людей. Можно было официально обвинить мэра в Ереси, написать в столицу, поднять восстание и устроить нашему правителю досрочное свержение. Но так не хотелось поднимать шума. Я не мог вспомнить из истории случаев, когда почти вся городская верхушка была замечена в сектантстве. Это говорило о всеобщем упадке. Ордена в том числе.
Все, кто находился в резиденции, кроме дозорных, разумеется, собрались в обсерватории. Этой ночью еще должен был состояться метеоритный поток. Конечно же в мою смену, как же иначе. По такому случаю звездочет Гуда тоже остался здесь. Я сразу предупредил, что до утра никто не выйдет. Гуда уже настроил большой телескоп, картинка с которого проецировалась на четыре настенных экрана, и мы все дружно прильнули к ним. Сначала маленькие всполохи закружились вокруг орбиты, потом они стали увеличиваться и входить в атмосферу. Часть песком осыпалась в океан, остальное сгорело, не долетев до земли. Вот и все! Всего десять минут, а разговоров то было.
— Сказал же, ничего не будет! — проворчал я.
— Но никогда еще простые метеоры не были такими крупными, — заметил Гуда.
— А потом пойдут еще крупнее, — сказал я, вспомнив рассыпающиеся на мелкие осколки остатки Оорто.
— Именно так, — подтвердил звездочет.
Гуда повернул телескоп, и на экранах появилось ядро нашей галактики, которое, по сути, являлось черной дырой. Из ядра било странное синее свечение, похожее на вчерашние спрайты.
— Это излучение появилось вчера, — сказал Гуда. — Что это, понять не удалось.
— И когда оно дойдет до нас? — спросил Аарон.
— Через пять миллионов лет.
— Успеем помереть, — усмехнулся я, а потом добавил серьезнее: — Если оно начнет разрушать галактику, то какие-нибудь обломки доберутся до нас раньше.
— Не дадут пожить спокойно! — возмутился Патрик.
— В принципе луна нас неплохо защищает, — заметил Аарон. — Но рано или поздно ее снесут.
Раздался сигнал с колокольни.
— Человек за стеной! — закричал пультовик. — Просит пустить в храм.
— В полночь? — удивился я. — Скажи, пусть утром приходит.
— Он хочет вступить в орден.
— До утра никак?
— МОСК может привести человека в любое время, — тронул меня за плечо магистр. — И мы обязаны дать ему приют.
Мы с Аароном отправились встречать потенциального нового адепта. Я вспомнил как сам после очередной ссоры с женой, которые в последнее время происходили все чаще, уволился с официальной работы, оставил свой маленький бизнес, собрал вещей по минимуму и отправился, куда глаза глядят. Самолеты, поезда, долгие пешие переходы. Я углублялся все дальше на север. Наконец ноги привели меня в Гнипахеллир. Такой же темной ночью я оказался у ворот белой крепости. Я постучал, и мне открыл седой старик.
— Лишенец? — спросил он.
— Отреченец, — ответил кто-то внутри меня. Меня пустили переночевать, а потом я поселился в лесу в небольшом шалашике, который собрал из веток. Я подружился с Берном, он научил меня рыбачить и охотиться. Я много бродил в диком поле. Иногда встречались отшельники из крепости.
— Великим хранителем будет, — шептались они.
Так прошло несколько месяцев. Как-то зимним вечером Берн рассказал мне о снежном барсе, который спит в норе под крепостью чуть ли не сначала времен. Ночью я подошел к норе и тихонько свистнул. Из-под снега показалась белая мордочка и улыбнулась мне. Сзади кто-то тяжело дышал. Я обернулся и увидел старика, который в первую ночь впустил меня в крепость.
— Не каждому зверь показывается, — сказал он. — Возможно тебе суждено стать Спасом, — старик ушел. На следующее утро за мной прибыли люди из ордена и увезли в Карабалам-Сити.
По ту сторону забора стоял и трясся маленький человечек. На вид ему было лет двадцать пять.
— Здравствуй, дитя, — начал Аарон. — Рады приветствовать тебя в ордене Спаса. Я старший магистр Аарон, а это старший хранитель мастер О Хара. Что привело тебя в нашу обитель?
— Я должен служить! — ответил парень.
— Кому?
— МОСКУ.
— Назови свое имя.
— Зик.
— Идем с нами, Зик.
Мы повели Зика в храм, по дороге рассказывая минимум того, чего должен знать молодой послушник. В храме было душно, недавно курились благовония. Аарон вошел в алтарь и вынес оттуда светильник. В светильнике было двенадцать ламп, каждая из которых горела разным цветом.
— Дай свою руку, Зик, — приказал Аарон. — Сейчас ты коснешься этого светильника, то, каким цветом он загорится, определит, по какому пути ты пойдешь. Красный — Спас колотый, оранжевый — Спас изгоняющий, желтый — Спас золотой, зеленый — Спас хранитель, голубой — Спас небесный, синий — Спас Купала, фиолетовый — Спас навигатор, белый — спас креститель, черный — спас хоронящий, серый — спас змееборец, розовый — спас поющий и рыжий — спас инквизитор. — ты готов? Молодой человек дотронулся до светильника, и ничего не произошло.
Вдруг глаза Зика засветились, а лицо стало бешенным.
— Уничтожу все! — заорал он и попытался выбить светильник из рук магистра. Благо тот держал его крепко.
— В нем вселенец, — шепнул Аарон. — я высунулся из храма и повелел позвать Патрика. Тем временем Зик начал пинать фрески и крушить лампады.
— Пора уничтожить этот вертеп! — орал он. Камень хранителя засветился. Я начал накачивать его своей энергией и формировать поле, чтобы наездник не перекинулся в нас. В помещение ворвался экзорцист и сразу же принялся вытягивать сущность из парня.
— Будь готов отправить гада в его мир! — крикнул Патрик. Я принял боевую стойку.
— Нет! — закричал Зик. Он упал на пол и начал корчиться в судорогах, с его губ слетала пена.
— Глубоко зашел, — сказал Аарон, помогая Патрику.
— Давай! — закричал экзорцист. Тень показалась наружу. Я щелкнул пальцами, и она исчезла.
Бездыханное тело потерявшего сознание Зика лежало на полу.
— В лазарет его, — распорядился Аарон. Вошли иноки и унесли тело. Вдруг светильник в руках магистра загорелся синим цветом, а потом развалился на мелкие кусочки.
— За этим он и приходил! — прошептал Аарон, стараясь собрать осколки. У меня не было слов. Случилось непоправимое. Одна из главных святынь ордена Спаса была уничтожена.
— Что теперь будет? — заикаясь произнес я.
— Думаю, великий магистр восстановит его с помощью МОСКА, — ответил Аарон. — Но вселенцы в конец оборзели. Прийти сюда под видом кандидата.
— Похоже они знают о МОСКЕ, — сказал я, вспоминая ответы Зика.
— И объявили нам войну на уничтожение, — добавил магистр.
Мы закрылись в лаборатории Аарона. В любом случае разбираться с произошедшим мы будем после прихода великого магистра. Всемастера решили не уведомлять, Зик придет в себя лишь к утру, а до утра ничего не поправить.
— Смотри, кого я нашел, — сказал магистр. На экране появилось изображение старого великана. — Его зовут Сувар, — начал Аарон. — Он живет в пещере под одноименным городом. В его честь, собственно, Сувар и назвали. Этот велет живет отшельником, но охотно идет на контакт с людьми. На территорию Сувара люди пришли 400 лет назад, и уже тогда великан был стар.
— И что? — спросил я.
— Он может помнить восстание Удима или Урал Батура, вот, кстати, да, он может и сказать нам, как его звали на самом деле. Ну и соответственно, он может что-то знать о дамбах и радиоактивных пещерах.
— Запахло новой командировкой! — потер я ладони.
— Да, но сначала решим наши текущие проблемы.
Я закрылся у себя. Проблемы у нас были нешуточные: мэр Карабалам-Сити объявил нам войну, а одна из важнейших святынь уничтожена. До кучи еще не понятно, чем там занимаются альянс Оорто и Авалон. А в том, что они вместе, я уже не сомневался. В дверь тихонько постучали.
— Войдите, — устало произнес я. На пороге стоял Гвидо, в руке он сжимал желтый лист бересты.