Оставив СеКрета отсыпаться – в конце концов, люди намного ведь слабее оборотней – Нао занялся текущими проблемами.
Его контракт с Атреем о том, что тот найдет ему идеального хаку все еще работал. И если изначально Нао заказал только Рана – что поделать, если нравится? – а потом ему в руки приплыл «призрак», то теперь подлый сектант собирался удариться в интриганство, и сосватать оборотню собственного крестника. Этого самого крестника Вэлэр в глаза не видел, однако, если контракт твердо настаивает на «идеальном», значит, сливать его наемник не станет.
Оборотень отправился на официальные смотрины будущего супруга, размышляя лишь о том, как его достала вся эта волокита со свадьбой. И вообще, кто придумал эти дурацкие правила…
То, что случилось в дальнейшем, на территории сайентолога, не подавалось уже никакому описанию. Может, кто-то и назовет происходящее «смотринами», однако сам Нао предпочел бы иной термин. А именно – дурдом. И это у них-то, в консервативной патриархальной Японии, где традиции так ценятся!.. Кому рассказать – засмеют! Как два оперативника Института, оборотень-якудза и наемник-сайентолог дома у последнего играют в карты, а потом – в прятки! По всему дому и всем шкафам!! Последнее казалось Нао не совсем честным: не с его комплекцией было прятаться в хороших местах, по крайней мере, в доме. В любом случае эти, с позволения сказать, смотрины, совпали со знакомством с семьей гипотетического жениха. Крестник – ну, видимо, чтоб жизнь Вэлэру уж совсем медом не казалась – оказался одним из 414-ых, встреченным на выходе из Ниневии. Довольно милым эльфом. Вообще-то Вэлэр предпочитал тех, кто был меньше его и слабее, а эльф из этого возраста уже немного выбивался. Но он был так симпатичен, что Нао решил не отрывать наемнику голову сразу. И не пожалел. По сравнению с Раном, которого оборотень воспринимал как неразумное дитя, чей лепет нет чести слушать воину, и «призраком» даже толком так и не понявшим, что ему предлагают и зачем, Лаари был просто отличным хаку. Понимал свои обязанности и права, и стремился к союзной работе. Это было необычно для Вэлэра, но удивительно приятно. Приходилось признать, что контракт свой наемник отработал. Правда, сообщить ему об этом Вэлэр так и не собрался: Атрей так и норовил оставить их с эльфом наедине, и в обществе своего собственного хаку слинять куда подальше. Учитывая, что они были женаты без году неделя, Вэлэр их даже понять мог. Насколько он вообще мог понять людей и каинитов, конечно…
Ну а после пребывания под гостеприимным кровом Атрея и подробным знакомством с Лаари у Вэлэра оставался лишь один вопрос: и почему ему раньше так не везло? Оказывается, на свете бывают еще и умные хаку… Правда, эльф пока не очень-то рвался под венец, вежливо покивал и сообщил, что он без ума от некроманта, коему и будет предан вовеки веков, аминь. Но это еще не означает, что, если оборотень за оставшиеся полгода не найдет никого достойного, то Луэро-младший его не осчастливит. Потому как с некромантом ему нифига не светит.
Запутавшись окончательно и бесповоротно в сложностях семейных отношений ашуррана Атрея, Нао бросил попытки разобраться в том, что его не касается. И перешел к делам, имевшим к нему непосредственное отношение. Например, к своему гостю.
Однако стоило оборотню переступить порог своего дома, как его встретил Симузи. Ни жив, ни мертв, пряча глаза долу, он прошептал, что гостя хозяина вот уже час никто не может найти, хотя на ноги поднята вся охрана…
Визит к старшему брату ведьмак провернул в считанные часы. Пришлось, правда, поступится правилами вежливости, и нагрянуть без приглашения, однако все это сошло ему с рук, потому как Диас был вовсе не против пообщаться с младшим родственником и задать ему пару-тройку сотен вопросов, пока тот опять не скрылся из виду на несколько лет.
Чтобы вообще добраться из Сатандера до Памплона пришлось брать билеты на ночной скоростной рейс. И то, в кассе сказали, что билетов нет и не будет, а, пока некромант курил на крыльце, прикидывая, сколько они потеряют времени на автотрассе, Дана отошла на пятнадцать минут, и вернулась уже с билетами. Независимо пожав плечами, сообщила, что так называемая «сомнительная» бронь, когда девяносто процентов за то, что заказчик не явится, была и будет всегда. И лишь от тебя самого зависит, выбьешь ты ее или нет, и каким способом. Мужчины же, отвечающие за подобные вещи, почти везде одинаковы, что и доказала в очередной раз блондинка.
Она была вполне довольна складывающейся ситуацией, что бы там ей в будущем не высказал еще один представитель славного семейства Ирфольте. В любом случае, она рассчитывала произвести полный фурор в этом доме.
Дана уже успела пожалеть о своей вспышке, когда она с порога заявила о своей принадлежности к мужскому полу. Не стоило вот так брать, и открывать карты. Но эмоциональность и склонность к драматизму уже не раз ее подводили в этой жизни. Впрочем, Фальче, знавший свою семью получше, успокоил Дану. Поразмыслив над заявлением госпожи Сэдфилл хотя бы с часик, они непременно уговорят себя, что это была дурная шутка. Потому как люди такого склада видят только то, что хотят видеть, и более ничего.
Диас встретил младшего брата с удивлением и настороженностью, которые, впрочем, быстро сменились облегчением. Оказывается, в погоне за разгадкой к снятию «черного хода» 414-Б побывали и здесь. И сумели каким-то чудом подружиться с недоверчивым, и скрупулезно подбирающим знакомства Диасом Эннеари Кхамарра Торье-Мадарес Амарен дель Ирфольте Валорисом. Эти неугомонные, по его словам, прочесали пол-Европы, пока докопались до самих истоков. Провели в его доме несколько дней, рассказывая невероятные вещи, а теперь Диас с ними переписывался.
Пока братья обсуждали свои внутрисемейные вопросы, Дана внимательно исследовала местность, памятуя параноидальные закидоны ведьмака на счет штата прислуги и телефонных линий. И первое, и второе оказалось совершенно точно имеющимся в наличии, как и предполагал Фальче. Поэтому блондинка употребила свое свободное время и таланты на то, чтобы занять обслугу дома этим вечером, так и не дав никому никуда позвонить. Чего только стоили попытки дворецкого, которому Дану так и подмывало ляпнуть «овсянка, сэр!», спасти ее от неведомого чудовища (в смысле – полевой мышки) которую дама якобы видела в саду. Судя по ее заявлениям, сад кишмя кишел мышками, змейками, жабками, паучками, и сабервирмом. Последний, правда, не участвовал в мероприятии, а мирно дрых на дереве в ожидании хозяина, однако его наличие следовало все же как-то отметить.
На ночь они оставаться не стали. Когда Фальче уже спускался по ступеням широкой террасы, направляясь к воротам, а провожавший его Диас все еще говорил что-то на прощание, весь штат обслуги валился с ног, и не был в состоянии не то, что звонить, но и попросту продемонстрировать свою к делу непричастность. Старший из братьев покачал головой, но, как человек воспитанный, не озвучил своих соображений вслух. Младший скептически хмыкнул, покосился на Дану, однако пообщаться решил уже в машине. Правда, отнюдь не на тему ее поведения, которое молча одобрил.
-Это действительно из-за меня – сообщил он, выруливая обратно на трассу. Он говорил так, словно продолжая начатую ранее беседу, и блондинка понятливо кивнула: она отлично сообразила, что является предметом этой самой беседы.
-Много лет назад я его не проклял, а сглазил, – продолжал некромант, следя за дорогой в полглаза. Здесь они и в подметке не годились тем трассам на выживание, с которыми он столкнулся в СНГ
-Тогда, много лет назад, он вернулся домой лишь под утро, после продолжительной ночной прогулки, а я случайно увидел его, и провел через свои комнаты, чтобы родители не узнали о ночной отлучке. У нас состоялся дословно такой разговор: «Не стоит играть с огнем, неизвестно, чем может обернуться очередная встреча с незнакомым миром» – «Думаешь, я подхвачу что-нибудь венерическое, и буду плевать на всех?» – «Смотри, как бы ты кровью не стал плевать… пока стая не примет белую ворону, если ты понимаешь, о чем я»