Нет, не человек, а клад. Так бы и вышла за него замуж, да совесть не позволяет…
-Мне кажется, не следовало делать того, что ты сделал.
Тишина.
-Я был осторожен, как ты и просил.
Тишина.
-Лис?
Он подошел к шкафу, и открыл его. Шкаф был пуст.
*******************8**
У Арны болела голова. Она знала – ей поясняли – что это сопротивление ее блока. И теперь она ненавидела этот блок так, словно он был лично сообщником Атрея как минимум. Ее уход из армии, тайна, щекотавшая ее любопытство (да и не только его) столько лет, так и осталась тайной. Столько дней работы Лису под хвост. Аж обидно, господа… Обидно. Лейтенант ее даже проводить не смог – его на полдороге поймал звонок Эфлы, который без мата, но крайне образно пояснил, что нечего штабному телепату шляться незнамо где, и что он срочно требуется на посту, потому как 414-е опять втаранились в неприятности с грацией кувалды… СеКрет извинился, пожелал счастливого пути, поймал такси и исчез из ее жизни. А теперь девушка сидела в аэропорту, ждала своего рейса, и думала обо всем произошедшим. Вернее, не — произошедшим. Вернее, даже не думала, а…
И тут у нее свистнули кошелек. Арна, сама воровка, прекрасно ощутила чужую лапку в своем кармане. Горести и прочая психология были мгновенно забыты, захлестнутые более сильными сиюминутными эмоциями. Форвалака вскочила на ноги, и метнулась следом за тенью, которую так непросто было разглядеть в сумерках. Преодолевая преграды из мебели, кадок с пальмами и пассажиров, она надеялась, что поймает этого воришку за шиворот и хоть на нем отведет душу. Потому что… Ну нельзя же так!.. Жизнь, ну за что?! Пролетая на полной скорости мимо уже служебных помещений, Арна внезапно затормозила, но не по своей воле. Кто-то, высунувшись из ближайшей нычки, ухватил ее повыше локтя, и бесцеремонно затащил к себе. Не особо раздумывая, Арна отвесила этому «кому-то» звучного ляпаса, сожалея лишь о том, что здесь негде размахнуться, дабы стукнуть по-бойцовски, кулаком.
-Ох уж мне эти боевые неки… — шепотом засмеялась темнота, и пострадавший карман стал немного тяжелее: туда что-то сунули.
-Зачем ты…
-За шкафом – серьезность в голосе могла претендовать на, как минимум, второе место на конкурсе всех серьезностей, а при отсутствии Волка – и на первое. Арна почувствовала на своем лице теплое дыхание. В темноте Лиса видно не было, только смутные очертания. Была бы тьма кромешная, да ночь на дворе, ее бы выручило кошачье зрение. А тут – ни рыба ни мясо – как быть, не известно… А наемник уже успел ее обнять, и стало, по большому счету, безразлично, видит она его, или нет…
Нет. Нет, вам сказано! Второй раз за один день – это что-то неслыханное, да вы вообще оборзели! А ну, на место! Вы!..
А он молча коснулся одинокой слезы губами. Нет, все-таки Лис в качестве утешения лучше СеКрета: с лейтенантом нельзя целоваться, опоздать на самолет, выпить на пару в ближайшем баре ( божоле и фанты) и полезть на крышу встречать рассвет. А билет на самолет он ей потом отдал свой. Утром.
Утром, встреченным с улыбкой.
====== Узлы в прошлом ======
Дайте мне средство, и я забуду про цель (Даже и не знаю, кто бы это мог быть…)
У Эфлы всегда хватало недостатков, и первые десяток-полтора из них охотно перечислил бы, не запинаясь, любой из его подчиненных, да и из начальства, строго говоря, тоже. Однако с некоторых пор к вышеупомянутым добавился и еще один, и весьма серьезный: у мертвого оборотня не кончалось дыхание. Ему не требовалось делать паузы в обвинительных речах, когда он в очередной раз с упорством, достойным лучшего применения, принимался костерить кого-нибудь, на чем свет стоит, мешая его правовые нарушения с личными характеристиками и собственными матерными комментариями. Делал он это вдохновенно, и возможности перебить себя не оставлял, вынуждая выслушать всю нелестную характеристику от начала и до конца. За время знакомства с плодами своих творческих то ли успехов, то ли провалов, Фальче успел попривыкнуть к такому положению вещей. Эфле было глубоко бирюзово, что он, вообще-то, бесправный зомби, собственность поднявшего его некроманта. Эта, с позволения сказать, собственность, проколупала несчастному магу все мозги, то ли зная, что тот ничего ему не сделает, то ли просто не принимая во внимание грозившее упокоение на веки вечные.
Официально старший лейтенант ан Аффите перешел в разряд нежити, то бишь, косвенно являлся врагом ИПЭ, в котором имел счастье состоять. И откуда, после своей смерти, гордо удалился, сославшись на Устав, Статут и еще на полдесятка различных документов государственного значения, со словами, что, дескать, смерть их уже разлучила. А потому товарищ Эфла считает себя вправе идти, куда хочет, и делать, что считает нужным. А тех нехороших людей, которые вздумают помешать сему вдохновленному процессу, он считает необходимым просветить об их скудных умственных способностях, а заодно и об их личной жизни в обществе, совершенно для данной цели непригодном. Учитывая, что по-русски скандальный и неуживчивый старший лейтенант научился ругаться раньше, чем разговаривать, это давало повод задуматься.
Не взирая на все вышеизложенное, Фальче к своему поднятому зомби привык. Сжился, и не воспринимал его темпераментное поведение как нечто оскорбительное. Ну, что уж тут поделать. Некромант он так себе, хреновый, откровенно говоря, некромант. Так что нечего удивляться, что собственноручно поднятая нежить не только не подчиняется, но и невежливо посылает по непечатным адресам и читает нудные лекции о вреде курения вообще и в постели в частности. А чего?.. На кровати однозначно удобнее, и места больше, разложишь все вокруг, все книжки-тетрадки, конспекты по основам, мануалы по практике, амулеты недоделанные, и сидишь, ковыряешься… Ну, и покурить при этом – дело святое, главное, не перепутать где пепельница, а где ритуальный сосуд. С этим худо-бедно, но справиться можно. К тому же если учесть печальный опыт прошлых дней: однажды подобное святотатство уже было совершено. Тогда его попалил Эфла. Зашел, по привычке потянул носом, хотя запахов не ощущал, и язвительно заметил, что, конечно, господин Ирфольте, он некромант, и, возможно, старший лейтенант по своему скудоумию чего не понимает, однако нет такого ритуала, чтобы пепел сигаретный в чашу для сбора крови стряхивать. Или в хорошей науке некромантии все через то место, каким господин Ирфольте думать изволят, или он сейчас встанет и ликвидирует это безобразие. Причем молча, дабы не сглазил чего, а то эти штучки у него быстро. Сглазит, накаркает, как пить дать, причем такого, что мертвый в гробу перевернется. Гроба у Эфлы не было, однако суть от этого не менялась…
Три года назад судьба свела в одну команду людей, совершенно для того не предназначенных. Если по порядку, то дело обстояло следующим образом: ИПЭ курировало археологическую экспедицию, которая с собой везла некие интересные предметы. Малоценные, но почему-то вызывающие ажиотаж у представителей незаконных структур. И зачем бы им шаманские побрякушки для удаленного поиска, хотелось бы знать?.. Именно эти священные предметы доставлял в аэропорт Эфла, именно из-за них была совершена засада, в которой он погиб при исполнении служебных обязанностей.
Выездного офицера испанской полиции в этот грешный аэропорт занесло пролетным ветром: он давно распутывал серию дел о хищении культурных ценностей, и след привел его в затрапезный городишко едва ли не на окраине Болгарии. После знакомства с якобы почившим (увы, без мира) Эфлой, эти двое блюстителей законности и порядка взялись за дело вдвоем. Они старательно разматывали след, тянущийся за похищенными предметами – и он, в конце концов, привел их во французский порт, откуда отправлялось судно «Крыло альбатроса», через Португалию – в Марокко.
На том же судне по своим служебным обязанностям находился лейтенант СеКрет – к тому же, его Лис попросил поспособствовать. Сам наемник как раз вляпался в очередное не благое приключение, и вез в трюме обезумевшего напарника. Так что помощь требовалась рыжему под зарез.
Похитители артефактов смекнули, что по их следу идут, и вот-вот настигнут. Чтобы отвлечь погоню, кто-то из злоумышленников призвал на борту эфирную сущность, так называемого темного элементаля.