Решительно раскидав по комнате вещи, Арна выбрала то, что ей показалось самым подходящим. И все, кто имеет что-то против, могут пойти и застрелится!.. Да! А она еще и губы накрасит. Ярко-красной помадой.
Вечерний город был именно тем местом, в котором можно плавать, не замечая времени. Заходить в кафешантан, слушать уличных музыкантов, кормить толстых лебедей в пруду, флегматичных, как Волк на работе, почти серьезно озадачится, в какое кино пойти, уже почти выбрать, и наперекор всему, пойти в театр. Нет, только ни на какую Травиату… Хватит с нее Травиат!..
Ночные огни разрисовали реальность яркими мазками. Возможно, именно так и должно выглядеть человеческое веселье? Когда не опасаешься за каждый следующий момент, не ждешь подвоха, не ждешь…
Вот такого, например, не ждешь!.. Что за манера, проезжать, едва не оттяпав на память ногу!.. И фиг, что на лимузине, длинной в полкилометра!.. Подумаешь!..
Тем не менее, черный лимузин притормозил именно у центрального входа в театр. Арна задрала нос. Ха! Позеры. Вот сейчас, когда начнется обычная суета вокруг таких важных шишек, и защелкают фотоаппараты, она подождет, пока от машины отойдут, и радостно сопрет что-нибудь. Да что угодно, хоть вот руль например. Хотя нет, руль лучше не надо…
Дверца открылась, явив миру того важного типа, который позволял себе кататься на лимузине по ногам госпожи Аэддин. Арна открыла было рот, дабы откомментировать этот выход в свет достойным образом, да так и застыла – с открытым ртом.
Всякое она слыхала, и даже плакаты старые видела – полинялые от времени и выцветшие. Однако теперь могла лицезреть, что называется, во всей красе… Действительно красе! И как это, черт возьми, называется?!
Опытным глазом она определила и обувь из натуральной кожи, наверняка шитую на заказ, и классический манер тем не менее достаточно оригинального костюма того же происхождения. Дерево трости, как пить дать, продается на вес даже не золота, не считая инкрустации. Какой он музей ограбил, интересно… Двадцати каратный изумруд подтверждал версию о музее. Все это великолепие венчал шедевр парикмахерского искусства, отливавший на свету червонным золотом.
И только въевшаяся в кровь и плоть привычка к конспирации, и понятие о профессиональной этике, не позволили ей бросится через толпу с яростным воплем, не содержащим ничего хорошего о всяких рыжих типах, нарядившихся как на свадьбу, и шествующих по малиновой ковровой дорожке с таким видом, будто только что вернулись прямиком с коронации…
С небрежным изяществом, то ли перенятым в своей прошлой сценической жизни, то ли просто скопированным у того, кто это каждый день проделывает, но эта ожившая картинка из журнала перекинула плащ через руку. И с полным аристократического достоинства видом зашагала к освещенному входу. Арна хмыкнула, следя взглядом за головой с искусной завивкой, наводившей на мысль о коллекционных фарфоровых куклах.
Ну ни хрена ж себе у кого-то тут работка, что они в таком виде шляются… Теперь для полного комплекта еще не хватало чтобы неизвестно откуда появилась печально известная в штабе агент Дана Сэдфилл, тоже разукрашенная как новогодняя елка, и составила компанию этому снобистому товарищу…
Так, не поняла, мы сюда пришли на театр таращится, или постановку созерцать? Или косплей оценивать? Или смоемся по-тихому, пока не началось?.. Конечно, благоразумнее смыться. Если тут Лис, спокойного представления не получится. Наверняка еще до второго акта начнется шум и гам, и дым коромыслом. И прочие прелести из репертуара наемников.
Подумав об этом, а так же о присутствии полиции, собственной самостоятельности, и похвальном стремлении к покою и самопознанию, Арна уверено потянула театральную дверь на себя.
-Арна, Арна, везде эта ваша гребаная Арна, и все на ней рано или поздно сходится – пластинки ли, Лучи ли пентаграммы, генетические карты… Карты-то хоть принес?!
-Нет – нахально ухмыльнулся Лис – А зачем тебе?
-Как зачем?! – Маг ритуалов оборотнической общины задохнулся бы от возмущения, будь у него только такая возможность – А куда ты их дел, раздолбай ушастый?!
-Волку отдал – не моргнув глазом, сознался этот прохвост – Он в таких штуках хоть что-то понимает. И вообще…
-И вообще! – перебил его Эфла, который с огромным трудом удерживался от того, чтобы не сорваться с места, и не отпинать этого придурка по всему, чему достанет. Мешал заключенный договор. И его собственная личная приверженность законам. Ну ничего, вот вернется он из командировки…
-И вообще, ты, поганец, окончательно и бесповоротно оборзел! Какого демона рогатого твоя аура на всем следе у этой… Арны? А, я тебя спрашиваю? Ладно бы напарника твоего припадочного. Это бы я еще понял. Не знаю, как ты его уговариваешь навешивать щиты на тех, кто тебе нужен, но видел не раз. Однако он там точно ни причем, стиль Волка я бы узнал безошибочно, такое ни с чем не спутаешь. Ты там каким местом? – вопрос был задан таким тоном, который сам по себе подразумевал: вздумай наемник ляпнуть что-то не то, не по протоколу, не договоренного… Дайте Эфла повод…
Лис молчал и улыбался. Он всегда улыбался.
-Что за мерзкая особенность – копаться в чужой жизни, не привлекая к этому первое заинтересованное лицо!.. – высказал свое недовольство Эфла. Высказал максимально цензурно, ибо, пока договор между общиной и человеческими наемниками в силе, стороны обязаны соблюдать протокол. Он не сомневался, что противоположная сторона не даст повода «для подкопаться», и было бы глупо давать оный повод самому.
-Ты обещал сводить в ваш Сад – напомнил наемник – Сводишь?
-Свожу – стиснув зубы, и мысленно пообещав придушить несносного типа, отозвался Эфла – Раз обещал… Не знаю, как человек будет чувствовать себя в Саду, но я проведу тебя туда, и выведу обратно. Хоть и не знаю, зачем это тебе. – Последняя фраза была сказана демонстративно. Рыжий товарищ легкомысленно пожал плечами.
-Фальче же ходил – заявил он – И я пойду. Посмотрю. Любопытно мне!..
Эфла, который ни единому слову этой рыжей паскуды не поверил, устало прикрыл глаза. Пустить человека в Сад, по его авторитетному мнению, было все равно, что пресловутого козла в огород. Сад – место для оборотня почти священное. Ходить туда с тем, чтобы там хозяйничать, могли лишь Теурги по лунному знаку. Сад – не иной мир, не волшебная реальность, а нечто, что существует в нашем разуме, и, стоит закрыть глаза, нарисовано на внутренней поверхности наших век. Сад – место хищное, у всех не-оборотней он отнимал что-то ценное. Интересно, на что покусится у Лиса?
Но старейшины согласились с этим условием, когда Волк с ними договаривался. Сам он не просился туда, выставил напарника. Неудивительно, у того психика целая, а на шизофреника еще неизвестно, как подействует… Субреальность сознания между человеком и зверем, куда ходили шаманы и маги оборотней всех племен, именовалась Садом непонятно за что. Точно не за схожесть. Хотя – для кого как, сады-то разные бывают… И что Лис собирается делать в месте, в котором ничего не понимает, и о котором ничего не знает, Эфла не представлял. Его обязали быть Сусаниным, и это удовольствие он товарищу наемнику устроит по полной программе…
-У Фальче, в отличие от некоторых, есть совесть – маг ритуалов резко поднялся со своего места – Идем, если надумал.
Пещера, где Эфла привык заниматься своими магическими экзерсисами, не произвела на наемника впечатления. Наверное, потому что он не знал, с чем сравнивать. С любопытством огляделся, провел рукой по наскальной росписи, и засмотрелся на фигурные камни, которыми был обложен алтарь.
-Сядь – потребовал Эфла, недовольный более чем до крайности. Все в том же раздражении, он развел огонь, и принялся сыпать в него нужные травы, бормоча под нос нечто, что в равной степени могло быть наговорами, или ругательствами в адрес Лиса. Тот с любопытством за всем этим наблюдал, не проявляя желания немедленно что-нибудь взорвать. Что, на взгляд возвращенца, свидетельствовало либо о серьезно пошатнувшемся здоровье объекта, в том числе и душевном, или о его сомнительной подлинности.