Уже через час они мирно сидели в уютной кофейне в старо-голландском стиле под названием “Мозаика”, пили кто кофе, кто чай, и обсуждали технические достоинства новой модели “беретты”. С точки зрения Фальче, для гламурной блондинки Дана — или, как ее почему-то именовал Ран, Дэви — катастрофически точно разбиралась в подобных вопросах. При слове же “лошадь” ее ярко накрашенные губы сложились в такую счастливую улыбку, что вопросы о взаимных интересах отпали сами собой. Агент Сэдфилл оказалась ярым завсегдатаем ипподромов, и битый час с восторгом распиналась о триплетах, фуксах, фуллблюдах и вариантах сыграть “стенку”.
И вот теперь это самое чудо природы, натуральная блондинка с модельной завивкой, макияжем в палец толщиной, затянутое, как водится, в умопомрачительный алый латекс, и искусственные меха, в позе модели застыло на пороге капитана ан Аффите.
-Входите — прошипел тот, и по его голосу было ясно, что добровольно он бы ни за что этого не произнес. Однако Дэви, кажется, совершенно не огорчил такой более чем холодный прием. Она обольстительно улыбнулась и, распахнув объятия, со счастливым видом проворковала что, дескать, всегда рада видеть своего котеночка. Опешивший Фальче далеко не сразу сообразил, что “котеночек” — это и есть грозный капитан ан Аффите. Последний же, в свою очередь, продолжал взирать на гостью с крайним неодобрением. Очевидно, Дэви просекла, что еще один шаг, и в нее будут стрелять из табельного, а потому решила отложить свою экспансию. Вместо этого она подошла к некроманту, и встала рядом, обдав волной терпкого аромата. Запах показался знакомым, и, немного поскрипев мозгами, Фальче, наконец сообразил, что это. И изрядно удивился. Крошечный флакончик “Маркизы Помпадур” его собственная уже бывшая жена выиграла как-то в этих бесконечных косметических акциях, которые так любят женщины. Помнится, Жюстина была совершенно счастлива.
Здравый смысл заставлял усомниться в подлинности “Маркизы”, впрочем, имея дело с Даной никогда ни в чем нельзя было быть уверенным. Она носила искусственную кожу, искусственные меха и искусственные украшения. Почему бы и духам не быть такими же искусственными?..
Тем временем Эфла извлек из ящика стола папку, которую почти швырнул на стол перед обоими инструктируемыми.
-Это — исходники — с привычным недовольством Вселенной в целом изрек он — Наши агенты докладывают, что Лауру Аэддин видели не так давно в Таормине. Это знаменитый курорт, кажется, жутко фешенебельный, ну да Лис с ним. Легенду разработаете сами, чай не маленькие. Я бы вам советовал остановиться на маске мафиози. Фальче, не криви морду, что поделать, коли ты ею не вышел. У тебя на ней написаны двадцать лет каторги и тяжелое уголовное прошлое... Агент Сэдфилл, вместо того, чтобы хихикать, займитесь делом! И это не значит, что нужно подмигивать старшим офицерам!.. Ваша роль будет классической, вы там будете как рыба в воде. Вопросы есть?
-Есть один — томно протянула Дана — Можно вас обнять на прощанье?
-Нельзя — отрубил Эфла, поспешно утыкаясь в свои бумаги и всем своим видом показывая, как ему надоели эти придурковатые коллеги, подчиненные, и просто ошивающиеся рядом. Дана, балетно поджав ногу, послала суровому капитану воздушный поцелуй, и выпорхнула из его кабинета, едва не сбив с ног мирно пришедшего на сдачу отчетности Деймоса. При виде блондинки бедняга дампир шарахнулся в сторону, едва не врезался в подоконник, и, проявляя чудеса акробатической сноровки, боком протиснулся мимо нее в кабинет шефа. После чего быстро захлопнул дверь. Очевидно, он уже был знаком с этой, со всех сточек зрения выдающейся, дамой. Дана, судя по выражению лица, собралась было надуть губы, но передумала, и просто закурила. Делала она это при помощи километрового мундштука, покрытого черным лаком. Фальче привычным жестом поднес даме огню, прикурил сам, дернулся, когда им в спины полетело злобное “Не курить в коридоре, сколько раз повторять, идиоты!!!” и поспешил отойти от опасного места.
Пока они шли по коридору на его спутницу оборачивались поголовно все проходившие мимо мужчины — кто с недоумением, но больше, все же, с двусмысленным присвистом. Дану это, совершенно точно, не смущало. Она шествовала, как модель по подиуму, умудряясь не подпалить своим экзотическим куревом прическу ни себе, ни кому-либо другому. У нее прямо-таки на лице было написано: «Мэрилин Монро – жалкий дилетант, зато вот я…». Причем не хвастливо, а с какой-то внутренней совершеннейшей уверенностью в собственной неотразимости.
-Дорогой, у меня предложение — внезапно объявила она некроманту, когда они достигли лестницы — Я иду на склад, за инвентарем, а ты — за билетами, в бюро.
Испанец, уже попривыкший к манере общения этой особы, и довольно спокойно сносивший “дорогого”, равнодушно пожал плечами. Он уже знал, что Дана всем мужчинам вокруг раздает прозвища – вроде того же «котеночка», «лапусика», «пупсечки» и прочих, зачастую, совершенно неудобоваримых вариантов. Так что, можно считать, ему повезло. Со своей же стороны эта барышня просила каждого нового знакомого «назвать ее самому» — ибо это, дескать, «романтично». Именно таким образом она у Рана и стала Дэви. Очевидно, если бы их с некромантом знакомство началось не с перестрелки, а с несколько более привычных для представителей разных полов вещей, ему бы тоже светила эта процедура.
Оставалось лишь наедяться, что Дана не выберет им на складе чего-нибудь розового и со стразиками...
Лучше бы она выбрала.
Кой Лис ей такое количество витаминов в самых разнообразных пузырьках и коробочках, Фальче бы даже не взялся определять. После чемодана, забитого исключительно этой полезной продукцией, двумя шкафообразными баулами с наклейкой “гардероб” его уже было не пронять. Зато оружие было подобрано тщательно, тут он придраться бы не смог. Дана – отличный стрелок. Бьет по-македонски, с двух рук, это он мог наблюдать еще при знакомстве.
Эфла обещал, что при транспортировке его в самолете проблем не будет никаких. Ирфольте, в общем-то, привык возить свой ствол официальным порядком, заполняя всякий раз формуляр, в котором торжественно клялся не устраивать теракта в самолете и тому подобную чушь. Так что на этот раз предстояло что-то новенькое. А что вы хотите, он первый раз официально с ИПЭ сотрудничает. В его жизни не раз и не два встречались организации, которые просто таки спали – и видели его вербовку. Некромант на этот счет не обольщался. Дело здесь было вовсе не в нем. Так что на все такого рода организации у него выработалась своеобразная аллергия, и ИПЭ не стал исключением.
Дане, судя по всему, это было не в новинку. Повиснув у некроманта на локте — судя по всему, окружающим вменялось в обязанность полагать, что они идут под руку — она прощебетала леденящую кровь историю о своем первом выезде за границу с подобной целью. Тогда ИПЭ заслал агента Сэдфилл прямиком в Касабланку, где она с интересом выяснила, что знакомый ей по буйным развлечениям ночных клубов рыжий приколист на самом деле наемник. А она-то полагала, просто любитель театральных излишеств, да еще и, помнится, помощь в них предлагала...
Ирфольте пресек эти разговоры, пока они не зашли слишком уж далеко, и провел все время полета уткнувшись носом в лептоп. Мысленно сам с собой он заключил пари — сможет ли Дана на протяжении трех часов подпиливать и полировать ногти, ибо ничем другим ей заняться не было. Однако блондинка преподнесла ему сюрприз: устроившись поуютней, она крепко уснула, и во сне выглядела почти невинной овечкой, хотя применять это словосочетание к такой особе, как Дана Сэдфилл Фальче полагал почти что насилием над лингвистикой.
Отель в Таормине поражал воображение даже видавших виды туристов. Авангардные здания, выстраивающиеся в целую архитектурную композицию, представляли собой настоящий гимн человеческому гению и незнанию, куда девать деньги.
Многокилометровые пляжи у моря, и через несколько метров — бассейны. Пальмы, шезлонги, море дорогущих коктейлей, из тех, что с краю украшаются совершенно несъедобными дольками и зонтиками, вечно звучащая из отдаленных колонок музыка — все это накрывало, словно цунами.