Утро было особенно шумным, возле меня, на полу, спал Бурат. Посвистывание и похрапывание, вкупе с вэканьем, гнался он за кем-то, что ли, продолжалось безостановочно, и я, вдоволь насладившись этой какофонией, решил, что пора уже вставать. Нащупав край повязки, аккуратно стянул ее с головы и провел рукой по векам - сухие, значит, за ночь мазь впиталась полностью. Зрение, как и предполагал, все еще было далеко от идеала, но тени стали четче и ярче, я уже мог различать отдельные мелочи, а не воспринимать картинку только в целом. Головастое чудо развалилось на спине, брюхом к верху и, дрыгая задней лапой, с отвисшими вниз губами, пребывало в сонной неге - поневоле залюбовался, такой лапочка, не буду будить, пусть спит. Осторожно обойдя спящее нечто, вышел наружу.
Солнце стояло в зените, Иргеля нигде не было. Что ж, перекушу, запасы фруктов еще остались, и попробую воспроизвести вчерашнее состояние, уж больно удивительным оно было, во время восхода солнца. Вернувшись и взяв со стола два фрукта, Иргель называл их "Ахум", начал завтрак. Что меня удивило еще в начале, так это полное отсутствие насекомых в пещере, снаружи, в джунглях, их было полно, на деревьях, в воздухе, больших, маленьких, в общем, полное разнообразие. А в пещере ни одной жужжалки. И когда шли с Иргелем через лес, ни одна летучая тварь не докучала, вот еще один интересный феномен. Ладно, с едой покончено, липкие пальцы вытер о штаны, теперь на воздух, и сесть в тенечке. Сказано - сделано.
Прикрыл глаза и просто стал думать обо всем, что придет в голову, стараясь воспринимать все отстраненно, будто перебирая незначительные факты и не придавая им значения. Мысли опять были легкими, неспешными, плыли себе куда хотели, периодически цепляясь то за одно, то за другое, но долго ни на чем не останавливаясь. Постепенно почти перестал о чем либо думать, так, изредка если всплывет какая мыслишка. Необычное состояние, но удержать его долго не получалось, сбивался. Да и Иргель вернулся. Он стоял с краю поляны и неотрывно смотрел на меня.
- Иргель, доброе утро! - я поздоровался так, как было принято у них здесь, сначала имя, к кому обращаешься, потом приветствие. Вчера разучили, все-таки красивый язык, певучий.
- Доброе утро, Алистер! - в ответе имя ставилось в конец приветствия и никак иначе, почему так правильно и по-другому нельзя, я так и не смог понять, что ж, оставим на будущее.
Он остановился у входа в пещеру, там было выложено камнями кольцо для костра с углублением в земле. Что примечательно, почва доходила до зева пещеры, как до границы, а дальше шел каменистый слой, такая вот причуда природы. Наскоро разведя небольшой костер, Иргель взял принесенный из леса пучок трав и сунул его в огонь. Трава не загорелась, как я ожидал, а стала источать густой белесый дым, образуя небольшие, медленно рассеивающиеся облачка. С этим добром он и направился ко мне.
Еле сообразив, что от меня требуется, его "Алистер, сидеть, спать" было довольно неожиданным, я прикрыл веки и постарался расслабиться, благо опыт уже, какой-никакой, есть. И тут же дымящая трава стала порхать вокруг меня подобно мотыльку. Дым забивался в ноздри и был повсюду, он даже чувствовался кожей, настолько был плотный - не просто теплый воздух со специфическим запахом, а именно густой и вязкий, казалось, что вокруг кроме него ничего больше и нет. Голова стала легкой, отчасти чужой, звуки притупились, отдаляясь все дальше и дальше, лишь обоняние работало на полную катушку, погружаясь все глубже и глубже в приторное белесое марево. Надеюсь, Иргель знает, что творит. Забыть случившееся у меня никогда не получится, и я обязательно спрошу, к чему это все было. Он явно меня к чему-то готовит, а тот камень был своего рода проверкой, просто что-то пошло не так. Пока такая версия, а там посмотрим. Мысли роились все медленнее и неохотнее, все сложнее становилось додумать что-либо до конца, суть рассуждений ускользала где-то посередине и я, в конце концов, отключился.
Знакомое чувство, то же небытие, лишь со слабой связью с внешним миром, будто нахожусь в закрытой комнате, внутри своего тела, необычные ощущения. Страха не было, только интерес. Что там Иргель хотел, что бы я расслабился и заснул? То есть постараться ни о чем не думать, я так понимаю. Что же, условия он мне для этого все создал, никаких внешних раздражителей, ничего отвлекающего. И я не стал противиться, самому было интересно.
Пришел в себя от легкого тормошения, надо мной склонилась довольная, улыбающаяся физиономия Иргеля, с чего вдруг ему так радоваться то, что случилось? Ах да, под конец своего полусна я вроде бы вошел с ним в контакт, вернее, почувствовал его, и знал, что он чувствует меня, этого ли он добивался? Хорошая, кстати, травка, неужели сразу нельзя было начать с нее, пропустив эпизод с камнем, меньше мороки бы было. В желудке заурчало, я хоть и ел совсем недавно, но жор напал колоссальный. Поднявшись, он позвал меня в пещеру, где мы и умяли по одному ахуму, жить сразу стало легче. Потом опять начался урок языка, теперь учились строить фразы. Ничего сложного, простеньке " я иду", "ты идешь" и так далее. В общем и целом, система речи была намного проще русского языка, окончания почти не использовались, все становилось понятным из ситуации и по произношению. Вот с последним и была основная морока, но и она, с горем пополам, сдавалась моему упорству.
Дальнейшие дни стали похожи один на другой. Сон, еда, медитации с дымом, походы за ахумом и другими фруктами, которые хоть и разнообразили наш рацион, но все же ахум был его основой, и скоро уже стал претить. Продолжали обучение языку, иногда уделял время и Баруту, косолапый непоседа редко ночевал с нами, постоянно где-то пропадал, а прибегая обратно, всегда пытался подставить башку под ладонь, клянчил ласку. Время шло, минула неделя, потом две, и непрекращающаяся череда повторяющихся событий превратилась в рутину. Иргель почти не покидал меня, медитация, походы за едой, возня с Барутом, мы все делали вместе. С одной стороны такая забота была понятна чисто человечески, с другой стороны я был уверен - он видит во мне ученика. И чему-то учит, только чему? Языку само собой, но совместным медитациям он уделял особое внимание. Если практиковаться в общении мы могли в любое свободное время, то посиделки с костром и обкуриванием белесым дымом были всегда строго по графику.
Никаких новых способностей я в себе так и не ощущал. Все, что давали мне эти уроки, это более легкое вхождение в состояние отрешенности и достижения состояния, когда я мог чувствовать его, не более. Но, видно, для него мои успехи были неожиданны, и он всякий раз удивленно качал головой. Да уж, чего-то я явно не понимаю.
Зрение вернулось полностью, без каких либо осложнений, просто в очередной раз, сняв повязку, Иргель больше не готовил мазь, сказал, само заживет. Единственным разнообразием стал еще один поход к злосчастному камню. Чем ближе мы подходили, тем все мрачнее и мрачнее я становился. Будет вторая попытка, или проверка, не просто же так мы туда идем. Молчание было в тягость, но лес не приветствовал посторонние звуки. Вокруг было полно хищников, и не меньше добычи, вот только к кому из них относили все те снующие в округе экземпляры нас? Дошли быстрее прежнего, без приключений. Иргель просто стал возле скульптуры и выжидающе уставился на меня. Я вздохнул и, уже готовясь к очередной встряске, прикоснулся к шершавой поверхности. Ждал недолго, словно импульс какой-то пробил руку и шваркнул по мозгам. Но все произошло настолько быстро, что я даже не успел скривиться, только постфактум потряс кистью.
- Что это было? Для чего это все? Не пора ли мне все рассказать? - вопросов было значительно больше, так же как и упреков, но мне по-прежнему не хватало словарного запаса, хоть я уже и мог более-менее нормально изъясняться.
- Пойдем, покажу кое-что, - Иргель, как всегда, был немногословен. Мы спустились к подножию горы, и пошли вдоль нее, лавируя между камнями и близко подступающими деревьями. Даже умудрились перекусить по дороге. Походу, как и Иргель, я стал фрукторианцем, мы ведь ничего другого не ели, да и не нужно нам это было, я только похудел сильнее, а так чувствовал себя не хуже. Даже не пил почти, если не считать лечебных киселей, но то было необходимо, а так фрукты полностью нас обеспечивали. В итоге выбрались на скалистый утес, открывающий великолепный обзор, пространство леса было поистине безгранично, и если вид с плато открывал лишь кусочек зеленого моря с блюдцем озера, то отсюда были видны настоящие просторы, действительно безграничные. Правда, только по эту сторону, сзади были какие-то поселения абориген и местная цивилизация, но я так и на смог вытянуть у Иргеля хоть что-то значимое, частично из-за нехватки времени на расспросы, частично из-за своего словарного запаса. Ну да ничего, успею еще.