Удар. Мостовая взорвалась каменным крошевом, разлетаясь в стороны вперемешку с людьми и оградой. Разошедшаяся воздушная волна была такой силы, что стоящих через десяток метров солдат сбило с ног и потащило по земле. Медленно поднимаясь во весь рост, существо завело руки за спину, и выскочившие из ножен клинки радостно блеснули, поймав лучи восходящего солнца не испачканными кровью участками. Вокруг же, в радиусе метров семи-восьми, вместо земли было сплошное кровавое месиво, не выжил никто. И те, кто постепенно приходил в себя и уже поднимался на ноги, с ужасом взирали на стоящее в центре всего этого существо. Зверь напрягся и, оскалившись пуще прежнего, метнул тело метров на двадцать вперед, по пути вскрывая клинками все живое, до чего смог дотянуться. Миг, и на землю кровавой дорожкой опал кошмарный фарш, смешав в себе все, что только можно выжать из человека. Жуткое, еще шевелящееся месиво из частей рук, ног, голов и прочих кусков тел, обильно исходящее имеющимися в организме жидкостями стало последней каплей. Приходящих в себя людей, наконец, проняло, и вот тогда раздались первые крики, началась настоящая паника - солдаты, игнорируя приказы начальства, кинулись в стороны, сбивая друг друга с ног, затаптывая насмерть, и лишь отдельно стоящие, более сурового вида воины хранили мрачную обреченность.
Стальные - существо на миг замерло, уголки губ искривились, выдав пародию на улыбку, затем оно сделало шаг, и бросилось вперед. Клинки заработали с невообразимой скоростью, превращая в фарш все, что становилось объектом атаки. Сила ударов была такой, что, встречаясь со стенами домов, клинки проходили через камень как сквозь масло, оставляя после себя глубокие прорези. И бойцы абсолютно ничего не могли этому противопоставить, умирая один за другим, опадая наземь расчлененные по частям. Через несколько мгновений с отрядом воинов-стали было покончено. Существо облизнуло покрывшиеся кровью губы и повернуло голову, выбирая следующую цель. И вовремя.
Посередине левого ответвления в воздухе наливался силой огненный сгусток в метр диаметром. Вспыхивая ослепительно-оранжевыми всполохами, он набухал все больше и больше, постепенно от него стали бить в стороны короткие разряды, пробегающие по мостовой и стенам домов, оставляя за собой выжженные проплешины. Воздух вокруг него вибрировал и низко гудел от нагнетаемых энергий, наконец, человек, стоящий всего в паре метров за ним, что-то сделал, и налившийся жуткой мощью сгусток рванул вперед, оставляя за собой дрожащее марево. За какие-то пару метров скорость образования возросла во много раз, и существу пришлось приложить титанические усилия, чтобы уйти из-под удара. Ноги взрыли мостовую, вывернув булыжники и бросив тело в боковой проулок, заставив проехаться по мостовой еще пару метров, и только чудом не упасть. А мелькнувший в опасной близости смертоносный сгусток с жутким гудением пронесся мимо и встретился в конце улицы с одним из домов. Взрыв чудовищной силы буквально заложил уши, заставив кожей почувствовать хлестнувшую по ней волну. С неба стали падать куски досок и камни, осыпаясь наземь настоящим дождем. Но существо это не интересовало, у него появился враг. Толчок, упор в стену и снова толчок, руки в воздухе вгоняют клинки в ножны и хватаются за край крыши. Рывок, тело взлетает наверх и, приземлившись, тут же вытягивается в очередном затяжном прыжке, черепица под ногами мелькает сплошной полосой, крыши сменяют одна другую, в ушах свистит ветер. Потом прыжок к краю, тело резко наклоняется вперед, головой вниз, и ноги бросают Зверя к противнику. Скорость существа и его масса ломают человеку плечи, шею, вминая их в грудную клетку, трещат ребра и хребет, не выдерживая удара, и сминаются дальше, складывая обреченного как гармошку, во все стороны брызжет кровь - противник мертв.
Этого мало, но существо не беспокоится, с той стороны, куда убежала большая часть солдат, слышится непрекращающиеся шум битвы, туда он и пойдет, там много тех, кого он сегодня убьет, напоив свою ярость еще больше. Вскочив с кровавого месива под ногами, Зверь стремительной тенью размазался в воздухе.
Чтобы минуты спустя обрушиться в самую гущу сражения. Первый же удар оставляет кровавую кляксу, идентичную первой, кровавое месиво под ногами, ошметки тел, разбросанные во все стороны, и пытающиеся прийти в себя те, кого просто смела ударная волна. Миг, и сверкнувшие в лучах солнца клинки нагреваются снова, преодолевая сопротивление воздуха и разнося чудовищный гул по всему сражению. Мостовая становится мокрой от проливаемой на нее крови, а трупы все падают и падают, устилая собой свободное пространство под ногами. Жуткий, шевелящийся, агонизирующий ковер издыхающей плоти. В воздухе проносятся копья и дротики, свистят стрелы, люди падают один за другим, стоит сплошной ор боли, страха и отчаяния, и Зверь от этого просто в экстазе. Он убивает и убивает, кромсает клинками, ломает и сминает человеческие тела ногами, чудовищные прыжки сбивают с ног целые группы, тут же перерабатывающиеся в кровавый фарш, а потом клинки опять взлетают в воздух, и вновь десятки, расставшихся с жизнью оседают наземь, что бы никогда уже не подняться. Словно ангел смерти воплоти, существо упивается боем, чужой смертью, своей яростью. Наконец-то не больно, сердце не ноет, в груди не пусто, теперь там все просто клокочет от переполняющей ее силы. Силы - дающей право убивать.
И Зверь убивает, кидаясь в атаку снова и снова, сея повсюду вокруг себя смерть. Под ногами уже не видно мостовой, все залито и завалено обрубками тел, непрекращающиеся стоны и крики слышаться со всех сторон, а клинки продолжают жатву, размазываясь в воздухе, став почти невидимыми от набранной скорости. Формирующиеся в воздухе огненные и энергетические заряды существо чует шкурой и просто уходит из зоны поражения, оставляя чудовищной мощи обрушивающихся заклятий лишь чужие жизни, расплескивающиеся очередным слоем по и так уже не видимой за всем этим месивом мостовой. Потом поиск дерзких выскочек, пытающихся так больно его ужалить, это Зверю нравится больше всего, он даже содрогается весь от предвкушения, когда ощущает очередную готовящуюся атаку. Прыжок в воздух, глаза четко цепляют выделяющуюся на общем фоне фигурку, а дальше дело нескольких секунд, и обмякший человечек сломанной куклой оседает под ноги, не подавая больше признаков жизни. Сколько таких уже было? Десяток? Два? Существо не считает, ему безразлично, лишь бы все это не заканчивалось, лишь бы продолжалось. Но очередной формирующийся удар оказался неожиданностью.
Небеса над ним набухли, искривились, будто втягивая в себя все больше и больше воздуха, налились чернотой, заискрились, и выстрелили тончайшей иглой сорвавшейся вниз молнии. Миг, и левый бог обожгло, одежда затлела, Зверь остановился - клинки замерли расправленными крыльями, ноги полусогнуты, от позы так и веет смертельной опасностью, обещанием неотвратимой смерти. Резкий поворот головы, рывок зрачков, и глаза находят цель.
Впереди закованных в латы воинов стояла фигура в вычурных, черно-красных доспехах, крупной чешуей облегающих тело и сбегающих вниз до самых колен. Видны выпуклости небольшой груди, из-под шлема выбиваются пряди волос, а глаза, глаза кажутся настолько знакомыми, что...
- Алистер?
В голосе звучит такое изумление, что Зверь на секунду замирает, а потом его горло хриплым, меньше всего похожим на человеческий голосом исторгает:
- Натиль...