– Пусть катится отсюда, да поживее! – прохрипел он, багровея с каждой секундой. Его приятели мгновенно исчезли за одной из надстроек.
– И оставь паренька в покое, – добавил мускулистый. – Раз и навсегда. Понял?
Здоровяк через силу кивнул:
– Понял…
Спаситель Оскара убрал колено с затылка своей жертвы и позволил ей встать. Матрос потер шею и затрусил прочь, как побитая хозяином собака.
Мускулистый выпрямился и отряхнул руки, одна из которых была затянута в черную перчатку.
– Они тебя больше не побеспокоят, – сказал он. – А если попробуют, обращайся ко мне. Меня зовут Клеман Расто. Я второй механик на этой посудине.
Клеман протянул ту руку, что была в перчатке, и Оскар с удовольствием пожал ее и вскочил на ноги.
– Оскар Вегенер. Спасибо за выручку.
– Не стоит благодарности.
– Что с вашей рукой?
– Это? Старый ожог, еще с тех времен, когда я работал кочегаром. Сущая чепуха. – Клеман тут же указал в сторону скрывшихся матросов. – И прими совет: теперь тебе не стоит разгуливать по этому кораблю в одиночестве. Можешь нарваться на неприятности.
– Чертово стадо баранов! – выругался Оскар. – С такими людьми мне хватало неприятностей и у себя дома в Берлине. Вот уж никогда бы не подумал, что такое может приключиться на корабле!
– Не стоит на них обижаться, – сказал Клеман. – Матросы в этом экипаже – отчаянные головы. Иногда им требуется слегка сбросить пар. Тебе не повезло: ты немец, а они терпеть не могут немцев.
– Почему?
– О, старая история. Франко-прусская война. Многие из них участвовали в ней. Кое-кто даже потерял близких.
– Но ведь с тех пор прошло больше двадцати лет!
– Такие раны вообще никогда не заживают.
– Откуда вы так хорошо знаете немецкий?
Клеман улыбнулся.
– Я долго прожил в Кольмаре, в Эльзасе. Там практически все одинаково владеют обоими языками. Но меня всегда тянуло в море, и однажды я собрал свои пожитки и перебрался в Гавр. С тех пор я объездил почти весь мир. Но довольно нам болтать: твой хозяин хочет тебя видеть.
– Герр Гумбольдт?
– Именно.
– Он не сказал, что ему нужно?
Клеман покачал головой.
– Только то, что у него для тебя какая-то новость. Идем же, мы и без того потеряли кучу времени. Я провожу тебя к нему.
24
Гумбольдт поджидал Оскара в штурманской рубке. Полки, тянувшиеся здесь вдоль переборок, были забиты мореходными картами, атласами, инженерными схемами и чертежами судна. За иллюминаторами открывалась мрачная панорама бушующего моря.
Доставив Оскара сюда, Клеман хлопнул его на прощанье по плечу и исчез. Проводив взглядом нового друга, юноша прикинул, следует ли рассказать Гумбольдту о происшествии на палубе, но решил не делать этого. Не в его привычках заниматься доносами, хотя сейчас он мог бы сделать это с полным правом.
– Ты здесь – вот и отлично! – Гумбольдт ободряюще улыбнулся. – Как поживает твоя морская болезнь?
– Не сказать, чтобы хорошо.
– Ну, унывать не стоит. Скоро мы снова окажемся в спокойных водах. Я решил, что тебе, должно быть, будет интересно узнать, что мы с мсье Ипполитом намерены завтра совершить первое погружение на «Наутилусе».
– Завтра? Это просто здорово!
Гумбольдт кивнул.
– Хотя батисфера уже прошла ряд испытаний, но лишь в прибрежных водах. Это так сказать, ее первое серьезное погружение в открытом море.
– Значит, мы уже у цели?
– Почти. Иди-ка сюда, я покажу тебе наше место на карте.
На длинном столе в центре рубки была расстелена большая навигационная карта, закрепленная с краев особыми зажимами. Гумбольдт постучал пальцем по одному из ее участков.
– Как тебе известно, мы уже оставили позади Мальту и пересекли Ионическое море. – Он провел пальцем прямую линию, как бы заново прокладывая курс «Калипсо». – Из-за шторма мы продвигаемся не так быстро, как планировали, но это несущественно. Завтра в это же время мы покинем Ионическое море и пройдем через пролив Китира. Капитан утверждает, что когда мы минуем пролив, море станет спокойнее. Затем мы совершим первое погружение – вот здесь.
Ученый указал на небольшой остров западнее выхода из пролива.
– Антикитира, – прочитал его название Оскар.
– Именно, – подтвердил Гумбольдт. – Остров расположен в интересующей нас области, но все еще довольно далеко от места последнего крупного кораблекрушения. Ты не хотел бы заняться документированием хода погружения?