Гумбольдт кивнул.
– Вот почему вы занялись исключительно пароходами с железными корпусами!
– Вы правы, – не без сожаления проговорил Ливанос. – Сначала это была всего лишь мимолетная идея, но после первых же успехов охота за кораблями превратилась в важнейший источник сырья. В последние годы торговое судоходство значительно выросло. Корабли, транспортирующие железнодорожные рельсы, станки и прочее оборудование, постоянно курсируют в Восточном Средиземноморье, а это превосходное обеспечение наших постоянно растущих потребностей в железе, меди, олове и стали.
– Но ведь то, что вы делаете, – это преступление! – возмутился Рембо. – Вы не только вор, но и убийца!
– Вы говорите это только потому, что совершенно не знаете меня. Даже если мои средства кажутся вам сомнительными, они оправдывают мои высокие цели. – Ливанос широким жестом раскинул руки. – Все, что вы здесь видите, – это будущее человечества. Через несколько столетий вся земная суша превратится в безжизненную пустыню из-за злоупотреблений достижениями химии, эпидемий болезней и кровопролитных войн с использованием небывало мощного оружия. А мой подводный город станет чем-то вроде последнего прибежища, своего рода Ноевым ковчегом на дне моря. Какая мизерная цена по сравнению с этим – несколько стареющих на глазах кораблей! – По его лицу вновь скользнула улыбка. – Недавно мы получили информацию, что через этот сектор Средиземного моря пройдет эскадра британских боевых кораблей. Они направляются в Суэцкий канал и попытаются воздействовать на сложившуюся ситуацию. Мы очень рассчитываем на эту встречу. Вы даже не представляете, сколько стали содержится в современном броненосце! Это все равно, что наткнуться на целое месторождение. – В глазах правителя подводного города внезапно вспыхнули алчные огоньки.
– А вам известно, сколько людей находится на борту такого судна? – яростно прошипел Рембо. – То, что вы намерены сделать, называется массовым убийством. Вы просто чудовище! – Казалось, кораблестроитель готов наброситься на Ливаноса с кулаками.
Но роботы-охранники были начеку. Пол дрогнул от их тяжелой поступи.
– Отец, умоляю тебя! – Океания попыталась оттащить инженера обратно. – Это ничем нам не поможет.
– Разумная девушка, – заметил Ливанос. – И к тому же обаятельная. Ваша дочь?
– Это вас не касается.
– Держите себя в руках, мсье Рембо! Давайте останемся в рамках приличий; в конце концов, все мы здесь цивилизованные люди, не так ли?
Нажав кнопку на подлокотнике трона, он отослал роботов на прежнее место.
– Разумеется, я предполагал, что мои действия не вызовут у вас сочувствия. Перед этими кораблями поставлена задача – уничтожить меня и мой город, и этого я не могу допустить. Но обещаю сделать все, чтобы жертв среди экипажей оказалось как можно меньше.
Рембо с негодованием отвернулся.
– Рядовому человеку обычно не хватает дальновидности, – продолжал Ливанос. – В вас я надеялся найти больше понимания, ведь и я, и вы – люди науки.
– Я рад, что сумел разочаровать вас!
Ливанос на несколько мгновений умолк, а затем обратился к ученому:
– А вы, господин Гумбольдт? Вы солидарны с мсье Рембо?
– Не знаю, что и сказать, – ответил ученый. – Признаюсь: во многом я разделяю точку зрения моего спутника. Ваши поступки бесчеловечны. С другой стороны, я полон любопытства. Мне необходимо больше информации, чтобы сделать окончательные выводы.
– Отлично сказано, – с улыбкой проговорил Ливанос. – Слова настоящего ученого. Итак, что бы вы хотели узнать в первую очередь?
Гумбольдт поправил очки на переносице.
– Начнем с элементарного. Как и почему вы оказались здесь? Каким образом вам удалось выжить? Весь мир до сих пор убежден, что вы давным-давно мертвы.
– Ага, значит им понравился мой маленький фокус? Приятно слышать, хоть я и был вынужден заплатить за него обеими ногами и частичной потерей слуха. – Ливанос указал на провод, тянущийся к его уху. – Я решился на этот шаг после того, как «Левиафан» потерпел аварию в открытом море и потерял управляемость. Это была ужасающая катастрофа, но, к счастью, у меня имелся запасной план. С огромным трудом я увел его в этот район и затопил. Шторм, разразившийся в ту же ночь, помог мне замести следы и представить все как несчастный случай.
– Но зачем? Ведь «Левиафан» был делом всей вашей жизни!
– Другого выхода не было. – Ливанос провел рукой по волосам, в которых резко выделялись седые пряди. – Я не мог допустить, чтобы мои технологии попали в руки скверных людей. Вы, должно быть, обратили внимание, что всю тяжелую работу здесь выполняют автоматы. Они созданы на основе тех идей и открытий, которые я в упрощенной форме применил при строительстве «Левиафана».