Он нажал несколько кнопок, и поезд-сигара тронулся. И как только оказался в туннеле, его скорость многократно возросла.
– Господин Гумбольдт упоминал, что ты любитель чтения, – начал Ливанос, обращаясь к Оскару. – Какие книги тебе больше по душе?
– Приключенческие романы, – пробормотал Оскар. Он чувствовал себя ужасно скованно, находясь так близко к повелителю целого подводного мира.
– И что же ты читаешь здесь?
– Я нашел на полке «Моби Дика». Надеюсь, вы не возражаете, что я взял эту книгу?
– А, Мелвилл, – заметил Ливанос. – Извечная борьба человека с природой… Конечно, ты можешь читать ее сколько угодно. А приходилось ли тебе слышать о романе Жюля Верна «Двадцать тысяч лье под водой»?
– Ну конечно же! – воодушевился Оскар. – Просто потрясающая история!
– О, это гораздо больше, чем история, – проговорил Ливанос, поглядывая в окно вагона. – Даже затрудняюсь сказать, сколь многим я обязан этой книге. А поскольку ты знаком с ней, то наверняка успел заметить, как идеи Жюля Верна воплотились в жизнь здесь, в Медитеррании. Свободная жизнь под водой, почти безграничные возможности, неоткрытые земли, целые подводные континенты… – Жестом руки он указал на морское дно, простиравшееся за прозрачной на этом отрезке пути стеной туннеля. – Тебе известно, что более семидесяти процентов поверхности нашей планеты покрыто водами Мирового океана? Вообрази – больше трехсот шестидесяти миллионов квадратных километров, в два с лишним раза больше всей земной суши! Какой простор для исследователя! И я уверен, что даже в будущем люди будут лучше знать окрестности Земли, чем то, что находится в глубинах морей. Заселение морского дна – главная задача для человечества на многие столетия. Вот почему этот роман в свое время буквально меня заворожил. Я, знаешь ли, даже пытался разыскать его автора, чтобы обсудить с ним перспективы развития подводного города…
– Я однажды виделся с мсье Верном, – неожиданно для себя самого выпалил Оскар.
Ливанос казался пораженным.
– Ты видел Жюля Верна?
– Незадолго до начала экспедиции на «Калипсо».
Улыбка появилась на лице правителя.
– Тебе фантастически повезло! Ты даже не представляешь, как я тебе завидую. Как же он выглядит?
– Очень обаятельный. Мы немного поболтали о его книгах. И хотя он не слишком хорошо говорит по-немецки, мы все же отлично поняли друг друга. А о том, что это был сам Жюль Верн, я узнал только позже.
Ливанос глубоко вздохнул.
– Так часто бывает, верно? Только со временем начинаешь понимать, как много значило для тебя то или иное событие… – Он снова улыбнулся. – Но давай сменим тему. У твоей птицы на спине какое-то приспособление в виде ранца. Могу я узнать, для чего оно предназначено?
– О, это устройство для перевода, – пояснил Оскар. – Оно анализирует звуки и сигналы, которые издает птица, и переводит их на обычный язык. Это еще несовершенный вариант, но результаты обещают многое.
– Ты хочешь сказать, что эта птица умеет разговаривать?
Оскар кивнул.
– И не только. Мы можем поболтать с Вилмой даже на расстоянии. У нас имеется второй подобный прибор, и оба они связаны между собой – как, например, две телеграфные станции. Это на тот случай, если птица вдруг потеряется.
Оскар почесал Вилму под клювом, и киви завертела головой от удовольствия.
– Любопытно. – Ливанос тоже осторожно коснулся перьев на шее птицы, больше похожих на шерсть. – Чрезвычайно любопытно…
45
Время летело незаметно.
Ливанос показал им цеха, мастерские, верфи и электростанции, а также так называемые биосферы – поля и плантации под куполами, на которых выращивали различные сельскохозяйственные культуры. К сожалению, те, кто здесь работал, находились, как правило, в отдалении, и разглядеть их, а тем более поговорить с ними было невозможно. Впрочем, Оскар заметил, что на них одежда, подобная той, какую носил Калиостро: длинные пальто, черные сапоги и темные очки. Все они работали в одиночку – нигде нельзя было увидеть пару или группу людей. Каждый пребывал в полном уединении, словно не желал иметь ничего общего с остальными.
Вторая часть экскурсии была посвящена «Спруту», флагманскому судну Ливаноса. Хотя назвать его судном в обычном смысле слова было сложно: Оскар мгновенно узнал могучие металлические конечности, утащившие «Калипсо» в морскую пучину, и содрогнулся. Шарлотта с ужасающими подробностями поведала ему о том, как ложные маяки завлекли корабль в ловушку, а затем погубили и его, и большую часть экипажа. Оскару еще повезло, что в момент атаки из-под воды сам он находился на борту батисферы, в противном случае ему едва ли довелось бы разглядывать «Спрут» столь непредвзято.