– Полностью согласна, – подтвердила Лена и чмокнула Дималя в щеку. – Если хочешь, я как-нибудь приеду к тебе в гости.
Принц улыбнулся.
– Буду очень рад. И это относится ко всем. Благодарю вас за помощь, которую вы оказали моей стране и народу. Мне хотелось бы подарить вам кое-что, но я не знаю, что вам нравится, поэтому хочу попросить выбрать что-нибудь самим. Не могу предложить многого, но может быть, вам понравятся статуи богов в наших храмах.
– Пусть боги останутся там, где они есть, – заявил Гумбольдт. – Они принадлежат вашему народу. Твоя благодарность и добрые пожелания, – этого нам вполне достаточно. Передавай Поортвлиту привет и скажи ему, что мы выполнили задание.
Дималь сложил руки на груди и поклонился.
– Так и сделаю. И расскажу ему, какие вы герои.
– Да уж, – расхохотался Гумбольдт. – Только не сильно преувеличивай, иначе мы тоже станем легендами.
– Уже стали. Через несколько лет о вас будут писать в учебниках истории.
– До свидания, Дималь. И всего тебе доброго.
С этими словами они поднялись на палубу. Корабль раскачивался на ветру. Оскару показалось, что он даже чувствует, как «Пачакутеку» хочется взлететь в небо.
Когда они поднимались, Оскар шепнул Лене:
– Скажи, а ты не хочешь выйти замуж за Дималя?
– С чего ты взял? – улыбнулась девушка. – Конечно, принц милый, но не могу же я жить здесь! Тут ничего, кроме жары, вулканов и риса. Мое место в Берлине, там мой дом. Ты же не надеялся, что так просто от меня избавишься?
Оскар закашлялся.
– Конечно, нет. Я просто подумал…
– Вот подожди, найду я себе дружка! Будешь тогда кусать локти.
– Это точно, – рассмеялся Оскар. – Даже не сомневаюсь.
52
Берлин, две недели спустя…
Якоб Шпренглер, директор университета имени Фридриха-Вильгельма, покрутил письмо в пальцах. Он проверил подпись, дважды перечитал некоторые строки и сравнил с более старым документом, лежащим на столе перед ним. Потом он опустил бумагу и с довольным выражением лица обратился к Гумбольдту:
– Я обратился к нужному человеку. Губернатор Поортвлит не скупится на похвалы в ваш адрес. Согласно этому письму с проблемами на острове вы разобрались. Превышения полномочий прекратились, люди снова вернулись к привычной работе. Министру иностранных дел уже доложили, и он передает вам свои поздравления.
– Благодарю вас. – Гумбольдт сидел в наглухо застегнутом сюртуке, сложив руки на трости. – Радует, что все довольны нашей работой.
Шпренглер поднял руку.
– Не благодарите раньше срока. Мне нужно еще выслушать нашего дорого коллегу профессора Лилиенкрона. Может быть, он выскажет какие-нибудь возражения.
Оскар перевел взгляд на ученого.
Лилиенкрон надел свой лучший костюм и купил себе новую шапку. Старая слишком пострадала во время путешествия. Он подарил ее Вилме, та положила ее в свою корзинку с сокровищами и берегла как зеницу ока.
– У вас есть мой письменный отчет, – указал Лилиенкрон на папку справа от Шпренглера. – В нем я рассказал обо всех происшествиях и изложил все свои соображения по поводу нашей поездки. Некоторые события пришлось восстанавливать по памяти, так как на месте не было возможности делать заметки и зарисовки. Мои уважаемые попутчики оказали мне неоценимую помощь. Так что перед вами подробный отчет о путешествии во внутреннюю часть Земли.
Шпренглер кивнул и провел рукой по папке.
– Если честно, я жду не дождусь, когда смогу изучить ваши записи. Но сначала я хотел бы попросить вас кратко оценить работу Карла Фридриха Донхаузера и его коллег. Естественно, учитывая условия, которые мы оговаривали до начала выполнения заказа.
Лилиенкрон откашлялся. На губах у него промелькнула легкая улыбка, которая тут же исчезла.
– Начало нашего путешествия было не особо удачным, – сказал он. – Вы помните, как скептически я был настроен.
«Скепсис – это еще мягко сказано», – подумал Оскар. Он прекрасно помнил, какими непримиримыми соперниками были оба ученых в самом начале.
– Откровенно говоря, мне совсем не понравилось, что руководителем экспедиции будет человек, которого я на дух не переношу, – продолжал Лилиенкрон. – Если бы не чувство вины и безотлагательная потребность добраться до сути тайны каменных, я бы просто-напросто отказался. Я чувствовал себя в долгу, поэтому смирился с судьбой и решил наблюдать за происходящим со стороны. Но очень скоро меня совершенно покорило то, как господин Донхаузер решал проблемы. Мой скепсис мало-помалу начал превращаться в восхищение.