– Попался, проклятый предатель!
– Отпустите меня, грубиян! Как вы смеете? – но как ни бился Лилиенкрон, освободиться из железной хватки Гумбольдта он не мог. Наконец, исследователь опустил Лилиенкрона на землю, предварительно разоружив.
Ученый хрипел, схватившись за горло:
– Я… не сделал… ничего… незаконного.
– Нет? А это как назвать? Кража чужой собственности, дезертирство и измена? Не говоря уже о том, что вы оставили нас в минуту опасности. К вашим преступлениям добавляется еще и трусость.
– Я не знал об опасности, – возразил ученый. – Я решил только продолжить исследование. Это мое открытие. Я первым обнаружил Лемурию. И никому не уступлю этого права. Это дело всей моей жизни. Кроме того, я ничего не крал. Все это мои вещи. Ничего вашего я не взял.
Элиза подняла руки:
– Давайте успокоимся? У меня такое ощущение, что нам нужно хорошо поговорить. – Она повернулась к молодым людям: – Оскар, Шарлотта, принесите, пожалуйста, наши вещи. Поторопитесь и быстрее возвращайтесь. А мы с Карлом Фридрихом пока попытаемся разобраться, что произошло. Надеюсь, у вас найдется объяснение, профессор?
Когда Шарлотта с Оскаром вернулись, они застали самый разгар дискуссии.
– Что это за ерунда с Лемурией, профессор? – гремел Гумбольдт. – Не хотите же вы сказать, что верите во весь этот вздор, в полый мир?
– Тогда как вы это объясните? – Лилиекрон потащил исследователя к статуе. – Похоже, вопрос, с кем мы имеем дело, – с чудовищами или мыслящими существами, – отпадает сам собой. Животные не создают произведений искусства. Образ самого себя – это всегда знак развитой культуры. Можем исходить из того, что речь идет о разумных живых существах.
– Но это еще не значит, что существует империя Лемурия.
Лилиенкрон положил руку на статую:
– Вам о чем-нибудь говорит имя Филиппа Склатера?
Гумбольдт покачал головой:
– Никогда не слышал.
В глазах Лилиенкрона заплясали огоньки:
– Склатер был адвокатом и зоологом. Несколько лет назад он написал статью в «Квотерли джорнал оф сайенс» о лемурах. Лемуров, которые живут на Мадагаскаре, можно найти и в Индии, и в Малайзии. Хотя эти животные не умеют плавать, они каким-то образом преодолели моря и океаны. Существует теория, что они переплыли на стволах деревьев, но любой, кто посмотрит по карте, какое это огромное расстояние, поймет, что это вздор. Склатер пришел к логическому заключению, что между этими тремя местами когда-то существовала связь. Что они были частью континента, который позже затонул. Похожая теория существует и для Тихого океана. Ее выдвинул исследователь Огюст Ле-Плонжон, проводивший раскопки в городе майя Чичен-Ица. Он уверен, что майя были предками древних египтян. И тому много доказательств, включая форму пирамид. Но снова возникает вопрос, как они преодолели такое большое расстояние. И тоже напрашивается вывод, что была какая-то часть суши, которая соединяла эти два места. Затонувший континент. Одни называют его Лемурией, другие просто Му. Его так никогда и не нашли.
– Потому что он никогда не существовал, – возразил Гумбольдт. – Восьмой континент – фикция.
– Как вы пришли к такому выводу? Раскройте глаза! – Лилиенкрон достал лист бумаги и набросал карту: – Что, если континент затонул, и остались лишь только горные вершины? Видите, Ява расположена как раз посередине между этими двумя гипотетическими странами. Именно здесь мы столкнулись с разумной формой жизни, которую ни разу не заметили и не описали в течение последних тысячи лет. Жизнь, которая существует в глубине. Вас это не заставляет задуматься? Такие существа ни с того ни с сего не станут появляться по ночам. Они должны развиваться тысячи, если не миллионы лет. Незаметно, шаг за шагом. И в конце концов оказывается, что это не какие-нибудь животные, а разумные существа с собственной культурой.
– И вы утверждаете, что здесь была Лемурия? Смешно.
– Не здесь, – Лилиенкрон указал на землю: – Под нашими ногами. Я заметил, что создания поднимаются из глубины шахты, но пока, к сожалению, не нашел входа. Поэтому залег в засаду, чтобы дождаться следующую группу и узнать, куда они возвращаются.
– Лену похитили, – выпалил Оскар. – Они забрали ее с собой.
– Я уже объяснил профессору, что произошло, – сказал Гумбольдт. – Он в курсе всех последних событий.
– Да, и мне очень жаль, – ответил ученый. – Если бы я знал, что Бхамбан окажется такой крысой, я бы не бросил вас на произвол судьбы. Просто я полагал, что обязан защитить свое открытие.