Все замолчали. Элиза, Шарлотта и Оскар обменялись перепуганными взглядами. Гумбольдт и Лилиенкрон растерянно смотрели на отвесную поверхность. Подъемник опускался все медленнее. Еще несколько метров, и они у цели.
Вдруг промелькнуло отверстие. Щель в каменной стене, за которой можно было увидеть иной мир. Совсем короткое мгновение, но и его хватило, чтобы путешественники застыли от удивления. Еще раз промелькнуло отверстие. На этот раз оно было больше. Широко раскрыв глаза, пятеро друзей смотрели на странную местность под ногами. В лицо ударил горячий ветер. Оскар потерял дар речи.
– Говоришь, что полого мира не существует, отец? – наконец сказал он.
Гумбольдт молчал. На его лице, освещенном красным светом, застыло безграничное изумление.
31
Мир под ногами был пустым и хаотичным. Черные горы, коричневые холмы, желтые пустыни, залитые светом красного пылающего солнца. Первобытные дикие пейзажи с горячими озерами, ядовитыми клубами пара и полыхающими туманами. Ландшафт, который больше всего напоминал ад, – таким, каким его представлял Оскар. Даже картины Иеронима Босха, которые он видел на диафильмах в библиотеке отца и которые всегда рассматривал с дрожью, меркли перед этой панорамой. Она могла возникнуть только в больном воображении.
Когда подъемник с грохотом остановился, путешественники молча вышли. До сих пор Оскару казалось, что это просто декорации, но теперь он убедился, что все настоящее. В лицо дохнул сухой ветер. Над землей вздымались тучи пыли. В воздухе пахло жарой и сухостью. Высокие крутые скалы окружали их. Казалось, сильный ветер вдавил скалы в песок.
Грунт под ногами напоминал мелкую красноватую пыль с желтыми вкраплениями. Между песчинками поблескивали кристаллы размером с ноготь большого пальца. Оскар поднял один, чтобы рассмотреть поближе. Безупречный камень с острыми краями и идеально гладкими гранями. Рядом лежало еще несколько похожих, некоторые даже размером с кулак.
Лилиенкрон сделал несколько шагов и поднял голову.
Небо тускло светилось оранжево-красным.
– Ну не фантастика ли это? – пробормотал он. – Прекраснее, чем виделось мне в самых смелых снах.
– Ну да… прекрасно… – Шарлотта тоже немного прошлась. Ее узкие ступни тонули в песке. – Что это за местность? Никогда не видела ничего подобного.
– Похоже на пустыню, – заметила Элиза. – На Яве есть пустыни?
Гумбольдт медленно покачал головой:
– Нет, насколько мне известно…
– Вопрос должен звучать не «на Яве», а под Явой. Не забывайте, где мы.
– Вот это и не дает мне покоя, – сказала Элиза. – Вряд ли мы под землей. Это небо…
– Это не небо, – возразил Лилиенкрон.
– Что же это такое? – Элиза посмотрела вверх. – Мы все его отлично видим.
Лилиенкрон полез в сумку:
– Мы под землей. А под землей неба не бывает.
Оскар окончательно запутался.
– Посмотрите сами, – сказал ученый и показал барометр. – Если верить его показаниям, мы находимся на глубине двенадцать тысяч метров ниже уровня моря. Глубже, чем ступала нога человека.
– Это, должно быть, ошибка, – не согласилась Элиза. – Прибор испорчен. Мы на свежем воздухе. Над нами красное солнце.
– Нет, вы ошибаетесь, – заверил ее Лилиенкрон. – Прибор работает безупречно. Но если вы мне не верите, у нас есть еще один. Может быть, он развеет ваши сомнения.
Он вытащил продолговатый предмет, похожий на банку для сигар. Сбоку у него находилась шкала.
– Это гравиметр. Он измеряет силу земного притяжения в определенной точке Земли. На высоте уровня моря стрелка стоит на единице. Среднее ускорение – 9,81 метра в секунду в квадрате. Высоко в горах сила тяжести уменьшается, стрелка опускается ниже. А здесь? Что вы видите?
– Одна целая две десятых, – подсчитал Оскар. Он нахмурился. – Что это значит?
– Это значит, что наш вес увеличился. А именно на одну целую две десятых. Если раньше вы весили семьдесят килограммов, то теперь восемьдесят четыре. Впрочем, это касается каждого из нас. Мы все стали тяжелее. Вы это почувствуете, если попробуете пробежаться. Могу вас заверить, что сейчас мы гораздо ближе к ядру Земли, чем раньше.
– Но… если это не поверхность Земли, тогда что? – Оскар никак не мог собраться с мыслями и повернулся к отцу. – Что скажешь?
Гумбольдт вымученно улыбнулся.
– Похоже, Симмс не так уж и ошибался. Это пустота глубоко под землей. Огромная пещера.