И звук становился сильнее.
– Похоже на водопад, – предположил Оскар.
Хотя было еще совершенно темно, и ничего невозможно было разглядеть, Шарлотта ощущала, что приближается конец этого странного путешествия. Она непроизвольно схватила Оскара за руку. Вдруг она почувствовала, как гриб взмыл вверх, на какое-то время завис в воздухе и упал вниз. Из горла у нее вырвался крик. Они ударились с такой силой, что из них чуть не вышибло дух. Судя по всплеску воды, они приземлились на озере или на чем-то в этом роде.
Столб воды, вынесший их из пещеры, обрушился на них с грохотом тысячи водопадов. Гумбольдт заслонил отверстие вырезанным куском гриба. Теперь водой их не зальет. Когда поток схлынул, исследователь убрал импровизированную крышку и выглянул. Гриб легко покачивался на волнах. Шарлотта отпустила Вилму и встала.
В лицо повеял прохладный ветерок. Еще ничего не было видно, но запахло растениями, водой и землей. Света совсем не было, даже крошечного мерцания, но Шарлотте показалось, что они в пещере. В очень большой пещере.
Шум стал тише.
– Вы не узнаете? – спросил Гумбольдт.
– Нет. Совсем ничего.
– Включите одну лампу. А то даже собственную руку разглядеть нельзя.
– Я уже давно пытаюсь это сделать, – раздался ворчливый голос Лилиенкрона. – Но индукционные катушки, кажется, промокли. Полная катастрофа.
– Да уж, – согласился исследователь. – Это значительно затрудняет наше положение.
– Насколько? – забеспокоилась Шарлотта.
– Не хочу вас пугать, но вода должна куда-то исчезать. Если нам не повезет, нас может затянуть в водопад, и мы снова окажемся там, откуда пришли.
– Ни за что, – сказал Оскар. – Мы еще не отошли от этого путешествия.
Шарлотта ощутила какое-то движение, а затем услышала журчание.
– Оскар?
– Я в воде, – раздалось снаружи гриба. – И знаете, что? Здесь совсем не глубоко.
– Немедленно возвращайся на борт, – прогремел Гумбольдт.
– Ну уж нет. Мне кажется, я могу толкать гриб против течения. Если я не ошибаюсь, здесь становится глубже.
– Ох уж этот мальчишка. Ну что ж… – Гумбольдт стащил сюртук и тоже спрыгнул.
Охая и тяжело дыша, они дотолкали гриб до мели.
– Здесь песчаная отмель, – заявил Гумбольдт. – Кажется, она сухая. Несколько камней, мох, – вот и все. Выходите, мы можем просушить одежду.
Один за другим путешественники покинули плавательное средство. Конечно, странно было передвигаться в темноте, но Шарлотта решила, что это все-таки лучше, чем плыть в непонятном направлении по неизвестному озеру. К тому же, можно незаметно переодеться.
Она сняла рубашку и брюки и выжала. Одежда промокла насквозь.
– Что теперь делать? – спросила Лена. – Я вздрагиваю от ужаса, как только вспомню, какие слизняки могут водиться в пещерах.
– Ну-ну, не преувеличивай, – ответил Гумбольдт. – Для начала порадуемся, что нам все же удалось выбраться. Должен признаться, что я волновался, сможем ли мы пролететь сквозь отверстие. Но у нас получилось, и это неплохая причина для радости.
– И что это нам дает? Ведь мы даже не знаем, где мы? Как мы будем ориентироваться?
– У нас есть лампы, – возразил Гумбольдт. – Нужно только потерпеть, пока они высохнут. Уверен, они снова будут работать безупречно, нужно только несколько часов их проветрить. Ну а пока мы можем прилечь и насладиться заслуженным отдыхом. Попробуйте немного поспать. Это лучшее, что вы сейчас можете сделать. А я пока попробую почистить индукционные лампы. Договорились?
– Прекрасно, – ответила Лена. – Будем надеяться, что вы правы. А что касается заслуженного отдыха… – Шарлотта услышала, как девушка сладко зевнула, – …тут я с вами совершенно согласна. Устала как собака.
Все, кроме Гумбольдта, улеглись спать. Но найти удобное положение на жестком грунте оказалось не так-то просто. Шарлотта поворочалась и улеглась поудобнее. Через пару минут она уже крепко спала.
47
В лицо Оскара ударил свет и выдернул из глубокого сна.
– О, нет! Не нужно света! Я еще хочу спать.
Никакой реакции.
Если это шутка, то не очень удачная.
Оскар перевернулся на другой бок.
– Не нужно света, – еще раз пробормотал он. И умоляюще добавил: – Пожалуйста.
Сначала он решил, что это отец развлекается и светит на него индукционной лампой, но сквозь приоткрытые веки он увидел, что Гумбольдт лежит чуть дальше и сладко храпит. Он устало осмотрелся. Все спали. Все, без исключения. Даже Вилма уткнулась клювом в перья и тихонько посапывала.