– Всем оставаться за мной, – скомандовал Гумбольдт. – Никому не двигаться.
– Но почему?..
– Сейчас не время для разговоров. Просто делайте так, как я сказал.
Стражники почтительно расступились, пропуская короля вперед.
Лицо у монарха было бледным, под глазами залегли темные круги. Беспокойные глаза лихорадочно поблескивали. Он как будто боялся.
Гумбольдт едва заметно поклонился. Уголки рта у него дрогнули в насмешливой улыбке.
– Я рад, что вы решили почтить своим присутствием наше скромное мероприятие, ваше величество. Пожалуйста, подойдите ближе. Обещаю, что представление вам понравится.
Король вздрогнул. Он задохнулся от страха и ярости. Неслыханно! Гумбольдт ведет себя, как хозяин.
Бхамбану понадобилось несколько мгновений, чтобы взять себя в руки и заговорить.
– Что вы делаете в моем дворце? – голос у него сорвался до визга. – Как вы сюда попали? Говорите, иначе я прикажу вас казнить.
– Не спешите, многоуважаемый король. Разве так обходятся с гостями?
Гумбольдт все еще улыбался. И Оскар не понимал почему.
– Нас позвали, чтобы помочь вам решить проблему, именно это мы и делаем. Обещаю, что наше решение вам понравится.
Оскар сглотнул. Если отец не припрятал в рукаве никаких козырей, очень скоро они станут короче на голову.
Но уловка сработала. Бхамбан так растерялся, что стражников на них не натравил.
– О чем вы говорите? Что за проблема? Какое решение?
– Не притворяйтесь, что ничего не знаете, – заявил Гумбольдт. – Как вы могли подумать, что можете использовать каменных в своих целях? Я не хочу сейчас обсуждать, насколько оправданно вторглись Нидерланды в вашу страну, но то, что вы планируете, смахивает на государственную измену. Вы предали ваш собственный народ, и это не сойдет вам с рук.
– Что вы говорите? – прошипел Бхамбан.
– Я говорю, что вы тунггал, и вашим предком был король Сукарно.
У Бхамбана расширились глаза. Оскар сразу понял, что Гумбольдт попал в точку.
– Что?…
– Вы будете отрицать? – исследователь надменно улыбнулся. – Уверен, что никто из ваших подданных этого не знает, правда? Вы столько лет скрывали тайну даже от своего собственного сына, – указал он на Дималя. – Но сегодня все станет явным. Уплатите, наконец, старый долг, и пусть эта страна снова обретет спокойствие.
Над площадкой повисло напряженное молчание. Над головой грозно хмурилось небо. Упали первые капли дождя. Все смотрели на короля. Бхамбан не произнес ни слова. Но выглядел он так, будто был готов взорваться в любую минуту. Когда он, наконец, заговорил, голос его напоминал змеиное шипение.
– Убейте, – прошипел он. – Убейте это дьявольское отродье и скормите останки собакам.
– Отец… – с ужасом смотрел на короля Дималь.
– Делайте, что я говорю, – отрезал властитель. – Я ваш король, и я повелеваю убить этих незваных гостей. Они представляют опасность для нашей страны. Они объединились с нашими врагами, чтобы уничтожить нас. Чего вы ждете? Убейте их, отрубите головы, четвертуйте!
Голос его становился все выше и выше, пока не сорвался на визг. Похоже, стражники решили, что кроль лишился разума.
В этот миг земля дрогнула. Таких толчков еще не было. Не слишком сильный, но явно зародившийся в глубинах вулкана.
Гумбольдт посмотрел на часы.
– Точно полночь, – удовлетворенно кивнул он. – Секунда в секунду.
Вокруг них, достаточно далеко, чтобы не попасть под пламя факелов, из земли выросли темные фигуры. Огромные, горбатые, широкоплечие. На лбу у них красовались длинные витые рога.
50
Сердце Шарлотты бешено колотилось.
Они пришли. Анаки пришли. Их темные глаза поглощали свет факелов.
Король Бхамбан закричал и бросился на землю. Стражники забеспокоились. Шарлотта пыталась сохранять спокойствие. До этой минуты она не верила, что существа действительно придут. Даже уверенность Гумбольдта не могла преодолеть ее скепсиса. Теперь она поняла, что была неправа, и с ужасом смотрела на огромные фигуры и длинные рога.
– Приблизьтесь, король Ламарок, – торжественно сказал Гумбольдт. – Подойдите и поприветствуйте короля Бхамбана.
Ряды каменных пришли в движение, и вперед выступил монарх. Каменный суверен тяжело прошел в свете факелов, стараясь не слишком близко приближаться к людям. Чувствовалась древняя антипатия анаков и тунггалов. Король Ламарок выглядел точно так же, каким помнила его Шарлотта. Старым, властным и гневным. Удивительно, что достоинства и чести в нем было больше, чем в извивающемся на земле Бхамбане. Гумбольдт наклонился, схватил визжащего короля и поставил на ноги.