– Ты в это не веришь? – решил уточнить сварт.
– Как говорят, она ещё ребёнок, – пожал плечами гигант. – Вряд ли ребёнок сможет освободить срединные земли от северян.
Наступило затишье. Оба собеседника одновременно отпили из кубков, переглянулись.
– Так зачем ты хотел меня видеть? – спросил наконец эльф.
– Скажи, Хинамон, – в миг став серьёзным, пророкотал Шаграт. – Смогут ли сварты победить дворфов?
– Нет, – тут же выпалил Хин.
– А орки? – продолжил великан.
– Не думаю, – признался сварт.
– Ишгарцы? – не сдавался король орков.
– Ни один из южных народов не сможет победить северян, ты же знаешь это и сам, зачем спрашиваешь? – недоумевал разведчик.
– А все вместе? – бросил в лоб Шаграт.
– Что вместе? – не понял Хин. Серебряный кубок застал в сантиметрах от его губ, взгляд тут же переключился на орка.
– Что, если все народы юга объединятся и ударят по северу? – уточнил гигант.
– Это шутка? – задрал бровь тёмный эльф, медленно отставляя кубок на стол.
– Отнюдь, – скрестил огромные ручищи на необъятной груди орк.
– Ты хочешь объединить юг? Серьёзно? – не верил в услышанное сварт.
– Хочу, – кивнул Шаграт. – И объединю. Ты ведь уже в курсе, что следующий их удар придётся по нам? – как ни в чём не бывало, спросил великан.
– Слышал, – признался Хин. – Но как ты собираешься это провернуть? И зачем тебе я? – решил в лоб спросить разведчик. Он уже успел понять, что орк приготовил ему какую-то особую роль в своей затее.
– С Ишгарцами и Наархитами я переговорю по своим каналам…
– С Ишгарцами у вас же непрекращающаяся война, – вставил эльф. – Как ты…
– Ничто не объединяет врагов лучше, чем более свирепый враг, – улыбнулся король орков. – Это я возьму на себя. Тебе же нужно будет поднять Хуорн, Хинамон.
Хин отвёл глаза в сторону, понизил голос.
– Может ты забыл, король Шаграт, но я…
– Я помню, кто ты такой, – выпрямляясь бросил гигант. – А помнишь ли ты?
Задетый тёмный эльф впился всепрожигающим ненавистью взглядом в спокойное зелёное море короля орков… и проиграл. Да. Он и вправду уже успел позабыть, кто он есть на самом деле. Сколько он уже не был у себя на родине? Последние пару лет Хин пробирался в Хуорн лишь украдкой, практически никого не оповещая о себе. Он терпеть не мог все эти жалостливые взгляды, будто говорящие тебе: «ну ты же понимаешь, ну что ты». Он всё понимал, прекрасно понимал, и оттого становилось ещё невыносимее.
– Ну так что? – не ослабляя хватку, вопросил Шаграт, когда молчание эльфа затянулось.
– А что с драконидами? – спросил сварт, и великан как-то грустно улыбнулся.
– Они уже потеряны, – просто ответил король. – Мои разведчики видели, как делегация Эллов и дворфов уходила к драконидам пару месяцев назад, а затем возвратилась обратно в земли Эллов.
– Но это ещё ничего не значит, – попытался поспорить сварт, глубоко в душе прекрасно всё понимая. Если бы дракониды дали северянам отказ – некому было бы возвращаться.
– Как скажешь, – только и улыбнулся Шаграт. – Но что-то мне подсказывает, что ты только рад будешь, если дракониды к нам не примкнут.
Хинамон не ответил. Слишком сильны были воспоминания. Слишком ненавистны мысли об объединении с драконами.
Эльф взял кувшин, налил себе до краёв и, залпом опустошив кубок, с вызовом посмотрел в глаза Шаграту.
– Отлично, – осклабился орк. – Теперь обсудим детали…
Глава 11: Неприятные неприятности
Прошло уже две недели с того дня, как он видел тёмного эльфа и начал поиски мистических повстанцев, о которых все что-то слышали, но абсолютно никто не видел воочию. Две недели блужданий, подслушиваний, подсматриваний. Две недели бесплодных поисков и всевозрастающего отчаяния.
И в тот самый миг, когда Тайлер решил послать всё к вершинам самых дальних гор, он услышал заветное слово: «повстанцы».
Юный уборщик района для бедных, которого снова занесло в торговый район, к самому рынку (ведь где, как не здесь, искать информацию), резко навострил уши, стараясь понять, откуда велась беседа.
Поток людей так и норовил унести юного бойца за справедливость с собой, но вот он снова услышал тот самый голос и, спрятавшись между двух палаток, оказался прямо возле говоривших. Их разделяло лишь тонкое полотно стенки торговой палатки, но казалось, что Тайлер остался незамеченным.
Сделав невинный вид и всматриваясь вдаль, будто в ожидании кого-то, Тайлер начал прислушиваться.
–…да я тебе говорю, зачем мне врать, – громким шёпотом сказал первый.
– Детей? Повстанцы? Что-то как-то не вяжется, Карл. Сам подумай, зачем им дети? Они же не с детьми воюют, – ответил второй, с хрипотцой в голосе.
– Говорят, они их натаскивать собираются, на убийства, чтобы самим руки не пачкать, – сказал Карл.
– И ты думаешь, это правда? – неуверенно ответил хриплый.
– Ну, так дети же пропадают. Да и самих этих повстанцев никто не видел никогда. Всё сходится.
– Странно как-то это всё. Мне казалось, что повстанцы хорошие должны быть, нас защищать, с севером воевать… – раздумывал хриплый.
– Да ты сам подумай, кто эти повстанцы такие? Неудачники разные. Не способны ни на что, вот и пытаются власть дестабилизировать. А нам, простым жителям, какая оттого польза? Один вред, – гнул своё первый.
– Но дети…
– Я ещё слышал, что некоторых детей на север отправляют, в тамошние бордели. Мол, там есть извращенцы всякие, падкие на экзотику, – не успокаивался Карл.
– Да быть не может, – чуть не подскочил хриплый. – Гадость какая…
– А ты говоришь, повстанцы-повстанцы. Вот они, твои повстанцы.
Хриплый не ответил, видно задумавшись.
«Бред какой-то» – подумал Тайлер. О чём они вообще говорят? Да кто в такое поверит-то? Чтобы повстанцы крали детей и отправляли их в бордели на север? Да это сами дворфы и воруют, это же ясно, как солнце в безоблачный день.
Решив больше не слушать эти сказки, и окончательно разочаровавшись, Тайлер уже собирался уходить, как до его уха долетело:
– Я не удивлюсь, если эти убийцы и бездельники сами насилуют наших детей, прежде чем отправить их в бордели. Воюют с севером? Защищают народ? Ха! Это сопротивление всего лишь очередная шайка воров, прикрывающаяся политикой.
– Хватит! – услышал Тайлер свой собственный голос.
Не выдержав этого бреда, юный борец за справедливость вынырнул из своего укрытия, представ перед беседующими мужчинами за тридцать. Оба ардениты. Один: полноватый рыжий торговец с наглым видом, в мешковатой зелёной мантии, видимо и есть тот самый Карл. Второй: худощавый, заросший щетиной, мужчина в сером кафтане, видимо слуга из внутреннего кольца или мелкий ростовщик.
– А ты ещё кто такой? – недовольно прищурился торговец.
– Вы разве не понимаете, какой бред несёте? – сжав кулаки, набросился на него Тайлер.
– А откуда тебе знать, мальчик, что это бред? – скрестив руки на груди, ещё более надменно бросил Карл.
– Да кто в такое поверит?! – выкрикнул парень, размахивая руками. – Чтоб повстанцы детей воровали? Да ещё и на север их отправляли? Это же ложь!
– А ты, значится, хорошо знаком с повстанцами? – осведомился толстяк, ехидно ухмыляясь.
– Я? – опешил Тайлер. – Нет, я…
– А не повстанец ли ты часом? А? – начал подниматься на ноги Карл и паренёк тут же сделал шаг назад.
– Я…
– Держите его! – ткнув в него пальцем, закричал торговец. – Он из сопротивления!
Рынок мигом затих. Тайлер ощутил на себе взгляд десятков глаз, а затем до него донёсся и топот кованных сапог. Слишком знакомый, чтобы спутать его с чем-либо. Стража.
Увернувшись от волосатой руки хриплого собеседника Карла, Тайлер проскользнул прямо перед первым из подбегающих стражников, метнувшись под одну из торговых палаток.
Рынок снова взорвался криками. Кто-то кричал про нападение сопротивления, кто-то про убийство, кто-то про детей. Если бы Тайлер не знал, что произошло на самом деле, подумал бы, что на город напали или начался пожар. И он нисколько не удивится, если завтра услышит от Рональда, что на рынок нападали повстанцы и даже были потери. Так и рождаются слухи. Вот только для того, чтобы завтра встретится с рыжим, нужно сегодня сбежать от стражи.