– Это недоразумение, – выкашлял Хин, всё ещё превозмогая боль в боку.
– Возможно и так, – улыбнулся ему барон. – Однако кто я такой, чтобы перечить королю? Бросьте его в темницу, – кинул он страже. – Если будет шуметь – вденьте ему кляп и перестаньте кормить и поить. Всё ясно?
– Так точно! – выкрикнули стражники.
– А тебе? – обратился толстяк непосредственно к разведчику.
– Я не буду шуметь, – пообещал Хин.
– Вот и славненько, – снова улыбнулся Шимхани, отхлебнув вина.
Когда Хинамона выводили из кабинета, барон напевал какую-то весёлую песенку. Что-то подсказывало сварту, что этому жирному борову очень нравилась роль тюремщика.
Тюрьма в поместье Шимхани находилась в подвале и уходила на три этажа вниз. Как вы, думаю, догадались, Хинамона поместили в самую глубь, как можно дальше от лестницы, в самый тёмный уголок, будто в надежде навсегда позабыть о его существовании.
На третьем подземном этаже не было факелов или магических кристаллов, в отличие от двух других. Здесь царила абсолютная совершенная тьма и даже воздух был пронизан какой-то несвойственной воздуху сыростью, холодом, безмолвием. Словно вас хоронят в самых глубинах чего-то, но без гроба и земли.
Когда решётка со скрипом затворилась, а стражники покинули этаж, погрузив всё крыло в беспросветную пустоту, Хин вспомнил одну удивительную вещь, отчего-то совершенно его не удивившую. Дело в том, что у нынешнего короля Вамхарона не было никакого королевского дознавателя. Согласно последнему указу: бароны, графы и герцоги сами вольны вершить закон на своей земле, по своему разумению. А это значило, что Шимхани мог держать сварта в тюрьме до скончания веков, если сочтёт нужным. Вот только вопрос: а зачем ему это всё?
Эльф откинулся назад, упёршись головой в стену камеры, и громко, витиевато, выругался.
Где-то рядом что-то зашуршало. Ощущения были такими, будто в соседней камере просыпался какой-то крупный зверь. По крайней мере разведчик очень надеялся на то, что оно находилось именно в соседней камере.
Нечто прекратило двигаться, будто затаившись.
Эльф нервно сглотнул, пытаясь высмотреть в темноте хоть что-то.
Обычно сварты очень хорошо видели в темноте, они, всё-таки, ночные жители. Но в этой темнице царила чересчур уж беспросветная тьма и его глаза ещё не успели перестроиться.
Нечто снова пришло в движение, двинулось на Хина, упёрлось в разделяющую их решётку и…
– Хинамон? – послышался из-за решётки до боли знакомый голос…
Глава 16: Раб
Что чувствует человек, попав в стан врага? Правильно. Страх. Особенно, если вы в одиночестве и никаких надежд на помощь извне у вас нет. Впору поверить в сказки про шестихвостую спасительницу. А ещё было бы неплохо снова встретиться с тем тёмным эльфом. Но нет. Тайлер знал, что в этот раз ему придётся выпутываться самому. Иначе какой из него повстанец?
Но проще сказать, чем сделать. Внутреннее кольцо Айлангарда охранялось лучше любой сокровищницы, двойным кольцом стражи: одно состояло из местной стражи, то бишь людей и арденит; второе же состояло из дворфов и вайраков, имеющих специальную экипировку и способных отбить нападение небольшой армии. И как прикажете сбегать?
Побродив немного по округе, стараясь не попадаться никому на глаза, юный герой в итоге пришёл к выводу, что проще всего будет вернуться во внешнее кольцо тем же путём, каким он сюда и попал. Вот только вернувшись назад, под тот самый навес, где он оставил повозку, Тайлер обнаружил лишь пустоту. Хозяин тканей уже отбыл, забрав с собой и все надежды юного героя на спасение.
Парень уже было решил притаиться под навесом до ночи, чтобы попытаться улизнуть в тенях, но череда невезений решила, видимо, довершить начатое до самого конца.
Едва Тайлер расслабился, как из-за угла ближайшего здания вышел страж-вайрак, тут же уставившийся на пацана. Сначала взгляд стражника был не слишком-то и заинтересованным, мало ли на улицах детей, но затем, видимо, тот понял, что перед ним человек и…
Пытаться убежать от вайрака – дело бесполезное, прятаться – совсем бессмысленное. Всё, что мог сделать Тайлер – испытать удачу.
Пока здоровенный, закованный в чёрный доспех, стражник, собирался с мыслями, Тайлер уже летел прочь, сверкая пятками, заодно выглядывая узкие проулки, в которых можно бы было оторваться от преследователя.
Сзади прорычали: «Стой!», отчего ноги юного нарушителя стали перебирать ещё резвее.
Когда вы бежите от разъярённого зверя, выглядывая, куда бы от него слинять, следить ещё и за дорогой становится довольно сложно. Я бы даже сказал невозможно. Видимо, именно эта неспособность Тайлера делать несколько дел одновременно и привела его к столкновению с одной юной и, как показалось Тайлеру, крайне очаровательной особой.
Вовремя заметив девушку, юноша попытался затормозить, но было уже слишком поздно. Столкновения избежать не удалось и Тайлер рухнул наземь, похоронив под собой незнакомку.
Быстро вскочив на ноги, юноша, извиняясь, заикаясь, краснея, как помидор, начал помогать девушке подняться. Та же находилась в абсолютной прострации, будто до конца так и не осознав, что только что произошло.
В этот же момент, из-за угла выпрыгнул стражник вайрак. Выпрыгнул, чтобы пасть на колени, упёршись лбом в уличную брусчатку.
Тайлер хотел было подивиться поведению стража, но в этот момент произошло ещё кое-что. Его тело, то самое, к которому он так привык, и которое совсем недавно пытался спасти, начало отрываться от земли и как-то неестественно выворачиваться. Захрустели суставы. На миг Тайлер увидел перекошенное узкое лицо какого-то богатея в чёрно-сером камзоле, его завязанные в хвост чёрные волосы и такого же цвета ушки, выдающие в нём арденита. А потом…
– Стой! – выкрикнул девичий голос и всё остановилось.
Я сказал девичий, но, чтобы вы понимали, это был не совсем тот девичий голосок, который вы могли бы себе представить. В нём соединились надменность и мягкость, каприз и радость, сталь и мёд, он был одновременно безэмоциональным и в то же время наполненным мириадами разных эмоций. Никогда раньше Тайлер не слышал ничего подобного, а потому тут же обернулся в сторону той, кою недавно так не по-джентельменски опрокинул на землю.
Сначала ему показалось, что он встретил её. Ту самую шестихвостую, о которой все говорят. Но затем способность считать вернулась к нему, и он осознал, что хвостов у девушки не шесть, но четыре. Серо-стальные, такого, не грубо серого, но изысканно-серого цвета, будто мокрая брусчатка, с чёрными, точно покрытыми лаком, кисточками. Серые, с чёрными кисточками, ушки едва выглядывали из роскошной копны тёмных, слегка волнистых волос. Большие голубые глаза смотрели на Тайлера с вызовом и интересом. Плотно сжатые пухлые губки олицетворяли негодование. Тайлер бегло пробежал взглядом по серо-бело-чёрному платью дворянки, заметив следы пыли, и устыдился. Теперь его точно казнят.
– Госпожа? – вопросительно обронил высокий арденит.
– Я. Сказала. Стой, – процедила она сквозь зубы и высокий дворянин, видно её телохранитель или слуга, аккуратно поставил Тайлера на место.
Тайлер, будучи не совсем дураком, тут же рухнул на колени.
– Прошу меня простить, госпожа, – выпалил он. – Я виноват и прошу пощады.
В этот момент страж-вайрак поднял было голову, но под взглядом девушки тут же опустил её обратно.
– Ты… человек? – спросила она, делая шаг в сторону, будто собираясь обойти его вокруг.
– Да, госпожа, – ответил Тайлер, не поднимая головы.
– Никогда раньше не видела людей… – обронила девушка, будто разговаривая сама с собой.
– Но за стеной… – начал было Тайлер, подняв голову.