Не разобравшись с устройством собственного жезла, Цой выхватил обрубок Оли и помчался на помощь. Обхватил рукоять двумя руками и вонзил в ком, почти доставший Малую. Вытащить не удалось. Девочка подкинула в руки Цоя клинки и скользнула за спину, ловким движением вытянула жезл и, преобразовав в копье, в прыжке вонзила его в следующий сгусток червей; умирая, они распадались на сотни и сотни крохотных, и извивались змеями в предсмертной агонии. Довернула кольцо, и часть копья накалилась докрасна. Одно неуловимое движение и Малая повернулась спиной; защитила человека, отразив панцирем длинный язык. Вцепившись в броню, он норовил утащить девочку, и та вскрикнула, пытаясь освободиться. Поняв, что по его вине Малая вот-вот пострадает, искатель обезумел от ярости и рубанул по языку с такой силой, что вибрация клинков, схлестнувшихся с полом, ударила в плечи.
Обрубленные языки струились бьющими вверх фонтанами крови, и брыкались, как угорь выкручивается из верши. Сгустки катились к мужчине и девочке, волоча следом отсеченные, сочившиеся алой жидкостью канаты языков. Малая умерщвляла сгустки раскаленным копьем, искатель - клинками бритвенной остроты. Когда все закончилось, стоять на ногах было почти невозможно: скользили на залитой кровью поверхности. Девочка, оглядывая поприще битвы, явно довольная собой и победой, вернула копью форму жезла и отдала искателю, забрав и проделав то же самое со своими клинками. Цой поднял Олю; черви свисали с лезвия подобно сгнившим лианам.
Не привыкший жаловаться искатель нес на себе еще десяток килограмм отсеченных языков; какие-то все еще коротко двигались и содрогались, но он шел за Малой, не обращая на неудобства никакого внимания.
Спустя какое-то время, девочка выставила позади руку и присела, откинувшись спиной на скалистую поверхность. Цой с трудом уселся напротив; движения сковывали обмотанные вокруг тела языки и рулоны змеиной кожи.
Широкие ноздри девчушки мерно втягивали в себя Мать. Высвободила руку из-под плаща, по которой из глубокого пореза бежали струйки крови. Свободной рукой достала мешочек и выдавила в рану неизвестную мазь. На глазах выступили слезы.
Цой пощелкал пальцами, овладев вниманием девочки, а затем указательным перевел его на жезл у ее ног, и выставил свой, желая обменяться. Искателю привычнее биться с оружием в обеих руках. Малая смахнула слезы и покачала головой. Хитро улыбнулась, не двояко намекая, что ни о каком обмене речи быть не может. Искатель вытянул из ранца обувь и предложил ее в довесок. Малая лишь скривилась лицом. Тогда Цой снял с руки часы и пододвинул их ближе к девочке.
- Но-о-о. А-а.
Искатель не сдавался и скрепя сердце выложил Олю - клинок, который верно служил ему много лет, чье лезвие отведало много крови, и отняло немало жизней чудовищ и... Людей.
Малую заинтересовал только обвивший гарду змей, кусающий собственный хвост. Улыбка не изменилась.
Цой недовольно пробурчал что-то, чего не могла понять бледнолицая. Девочка выставила руки, повторяя его движения, когда он отпивал из бурдюка. Человек достал мешок из шкуры теневолка и глаза девочки засверкали. Аненоананауи-кеп-пат-та-Сибат принюхалась, будто уловив краткий порыв ветра сквозь скважину, и протянула человеку собственный жезл, но взамен заграбастала все, что он предложил, кроме ботинок; их она отодвинула обратно босыми ногами.
- Что ты ей сказала? - спросил Цой, наблюдая за безуспешными попытками Малой затянуть ремешок часов на гусиной шее.
Тебе нужнее.
Цой собрался было попросить Олю назад, но решил, что раз предложил - нечего теперь и требовать. В конце концов, змееныш приглянулся девчушке, пусть радуется, да и полученный жезл обещал много приятных открытий.
Осмотрев рану, успевшую покрыться коркой, Малая поднялась - пора идти дальше.
- Откуда вы? - Цой повторил вопрос, когда они углубились в очередной тоннель, лишенный линий света, что, впрочем, не мешало их путешествию. Если бы не девочка, искатель бы никогда не обнаружил вход, ведущий неведомо куда.
Малая оглянулась, но не на искателя; искала глазами нечто другое, и очень скоро нашла. Подойдя к стене, вытянула руку со светившимся жезлом, чей нарастающий свет, потеснив мрак, осветил горящие зеленым рисунки столбов и силуэты крохотных человечков у подножий. Цой узнал высотки, построенные людьми Старого Мира.