Глава четырнадцатая. Равновесие. Часть первая
Шестой мир - мой. По многим причинам. Не ты создаешь мир, а мир - тебя. С первым вздохом, с первым взглядом, с первым шагом ты прочно становишься его частью. Другие миры - они на то и другие, чтобы навсегда остаться чужими. Ни Макс, ни мать со мной не согласятся, но "приспосабливаясь, не исчезни".
"Я дома ", - эта мысль пришла вместе с ощущением легкости и уверенности в собственной победе. Я смогла. Я вернулась. А уже в следующий миг от чувства счастья не осталось и следа. Эдгард оттолкнул меня в сторону, громко крикнул, чтобы не мешала, и я, прижавшись спиной к ножке стола и схватившись за голову, наблюдала за тщетными попытками отца вернуть к жизни сына. Пусть, лохматый, потрепанный, ставший совсем маленьким, воробьем примостился близ меня и вздрагивал от каждого магического пасса.
Сквозь гул в ушах, сквозь треск магии я снова и снова слышала голос Эда.
- Давай, мальчик мой. Ты сильный, ты сможешь...
Со шкафов падали статуэтки, папки, грамоты, фотографии. Жалобно звенели стекла, мигали лампочки, трещал пол. Словно и этот мир разваливался по кускам, словно и сюда мы принесли разрушения и смерть. Во мне осталась только одна боль, и она ширилась, росла, захватывая всё мое существо, словно самая черная тень - тень неминуемой потери.
- Давай же, дыши! Ты должен жить!
Эдгард рычал, с остервенением обращаясь то к одному заклинанию, то к другому. Распростертое перед ним тело сына приподнималось и с глухим звуком падало на перепачканный кровью ковер, оставаясь нечувствительным, безжизненным.
А у меня было лишь одно заклинание.
- Тэй, - звала я. - Тэй... Тэй... Тэй...
Почему в этом кабинете всегда так много крови? Почему в углах шевелятся тени, и в который раз из окна вылетают стекла и сыплются блестящим крошевом на вечно грязный ковер?
Я не услышала вздоха, просто увидела, как он широко открыл рот, словно хотел закричать. Его правая рука взметнулась вверх и сжала запястье Эдгарда. Тот не успел закончить заклинание - так и застыл, покачиваясь, над сыном, беззвучно шевеля губами, а потом, очнувшись, резко подался вперед и обнял его.
Прежде, чем потерять сознание, Тэй успел посмотреть на меня поверх плеча отца. Один глаз сына ветра стал светло-карим, другой - темно-серым.
- Ну, вот мы и дома, - пробормотал Пусть и, кажется, вслед за мной облегченно выдохнул.
Фраза, брошенная проводником, крутилась в голове все последующие часы. Я повторяла её, как молитву, когда Эд вез нас в больницу, когда мне делали рентген легких (мои-то повреждения не спровоцировало проклятье или "черное заклинание", как назвал удар Макса Эд), когда брали кровь и зашивали рану на руке. На предложение остаться в стационаре я ответила категоричным отказом - мне нужно было увидеть мать, и это не обсуждалось. Каким-то образом Эду удалось разобраться с полицейскими, которых вызвал дежурный врач, и те довольно быстро от нас отстали. Тэй всё это время спал в машине. Эд за отдельную плату запряг молоденькую медсестру раздобыть нам нужных лекарств, а сам ушел курить на коридорный балкончик, на который вроде бы выходить было запрещено. Но Эду не отказывали. Люди так беспрекословно подчинились ему, что мне становилось их жаль.
- Ты уверена, что не хочешь остаться? - спросил Эд, протягивая мне пакет с лекарствами. - Я бы присмотрел за тобой. Тэю следует отлежаться, а тебе не помешало бы...
- Хочу к маме.
Маг едва заметно улыбнулся и кивнул.
Тэй не проснулся, когда я, сев в машину, осторожно положила его голову себе на колени. Своя голова здорово кружилось, меня мутило, и я попробовала использовать магию, чтобы сгладить нездоровое чувство слабости, но, получив короткий, скорбный "пшик", смирилась с полусонным состоянием. Ладно, хотя бы не тень рвется в разум.
По дороге я задремала. Меня разбудил Эд.
- Саша, - он остановился за пару десятков метров от ворот дома, и теперь разглядывал меня в зеркало заднего вида. - Твоя мама ещё не пришла в себя. Пожалуйста, потерпи и не кидайся ей на шею. Это может её сильно травмировать.
- Мне... не называть её "мамой"? - во рту было так сухо, что язык распух и едва ворочался.
- Прошу тебя.
Я устало кивнула.
Ничего, мы все поправимся. Теперь-то мы вместе.
Я хотела помочь Эду занести Тэя в дом, но маг заметил, что двоих ему не поднять.
- Спущусь за тобой позже.
- Хорошо.
Я прошла во двор, осмотрела машину матери, пылящуюся под навесом, и замерла у крыльца. Было довольно холодно, Эд одолжил мне пиджак, а тапочки я стащила в больнице. Выглядела я довольно потрепано. Платье из третьего мира не исчезло - превратилась в какую-то тряпку неопределенного цвета. А пиджак Эда был теплый и пах сигаретами.
Я запрокинула голову. Небо, сизое, тяжелое, роняло редкие капли. Цветы давно осыпались, трава сморщилась и прижалась к земле. Пахло прелой листвой, и тонкий аромат осени оживлял воспоминания.
"Дома. Мы дома".
- Добрый вечер.
Мне огромного труда стоило не броситься ей на шею. Мама замерла у входа в дом, в тени двери, и изучающе, с любопытством, оглядывала меня.
- Добрый вечер, - если бы чувства не были притуплены обезболивающими, я бы не смогла сдержаться.
- Вы - знакомая сына Эда?
- Да, - отрешенно ответила я.
- Войдите. Скоро начнется ливень.
Хромая и кривясь, я поднялась на крыльцо, прошла мимо мамы внутрь дома.
- Вы..., - пробормотала она у меня за спиной. - Мы не знакомы?
Я обернулась, но она тут же отвела глаза.
- Может быть, - неопределенно ответила я и, рукой опираясь о стену, двинулась в гостиную. - Как ваше само... Твою мать, Феня! Ах ты, старый черт... Дай хоть пройти!
Но кот орал, скакал вокруг, терся башкой о ноги, пытался дотянуться до ладони, вставая на задние лапы.
- Вы здесь бывали..., - прошептала мать, наблюдая за нами.
- Да, - закусив губу, я осторожно опустилась в кресло и снова посмотрела на мать. Она же разглядывала пол.
"Мам, ну подними глаза! Ну взгляни на меня!"
Мама обхватила плечи руками. Она так похудела и осунулась! Хрупкая и потерянная, она жалась в тени, словно боялась и, поэтому, избегала моего взгляда.
Как я могла бросить её так надолго... Нестерпимо захотелось прижаться к ней, обнять, вспомнить, что такое покой, защита и искренняя, без подвоха, любовь, за которую не нужно бороться. Она вздрогнула, подняла было голову, но между нами очутился спустившийся со второго этажа Эд.
- Саша, - позвал он. Феня моментально испарился. - Я помогу тебе подняться в спальню. Тархэт, принеси, пожалуйста, воды.
- Да, - ответили мы, и наши голоса слились.
Насколько я помнила, на стене у лестницы висели семейные фотографии. Теперь стена пустовала.
- Зачем вы убрали снимки?
- Чтобы не пугать её. Она помнит только третий мир.
- Вот уж что лучше забыть, - тихо произнесла я.
- Ты расскажешь мне позже. Обо всем, в мельчайших подробностях. Стой-ка.
Легко подняв меня на руки, маг осторожно двинулся вверх по лестнице. Я прижалась к его груди, и закрыла глаза.
- Ответь только, - он помолчал, глубоко вздохнув. - Кто ударил?
- Макс, - промямлила я. - По мне.
Дождь барабанил по карнизу, и в открытое окно нет-нет да залетала шальная капля. Стоило опустить голову на подушку, как я мгновенно провалилась в сон, сродни бреду, наполненный сиреневыми драконами, яркими магическими вспышками и скрипом старых качелей.
Разбудил меня Феня. Видимо, он жил в моей спальне, пока я гуляла по третьему миру, и теперь пытался выселить меня с кровати, топча одеяло и мою ногу в придачу. Открыв глаза, я попыталась поймать кота, но голова закружилась, и я, снова откинувшись на подушку, подняла глаза к окну. Было пасмурно, накрапывал дождь, поднявшийся ветер гнал по небу рваные тучи, через которые иной раз пробивались тусклые солнечные лучи. Часы показывали начало первого, но, несмотря на позднее время, в комнате терпко пахло свежесваренным кофе.