— Если я увижу их рядом в баре, то похлопаю по плечу и угощу выпивкой.
Саяма опустил поднятую левую руку и задал вопрос:
— Что есть «демон» или «бог»? Тот, кто искушает людей и ведёт их к падению? Всеведущий и всемогущий властитель? Демон или бог не более чем личность, использующая силу, чтобы творить все эти вещи.
Он выдал горькую улыбку. Скорее всего, она была направлена на его же слова.
Эта улыбка вызвала у №4 неожиданное чувство ностальгии.
Однажды кукла уже видела кого-то, кто выдал такую же улыбку.
И поэтому она задала вопрос.
— И что ты намереваешься делать с этими личностями?
— Ну, если я обнаружу того, кого боятся или почитают как демона или бога, я сброшу их на землю и приведу в чувство. Я покажу им, что в мире есть более приятные вещи. Да, они гораздо сильнее будут наслаждаться жизнью, если отбросят своё разложение и всемогущество, и вместо того отдадут его вам.
— Отдадут…нам?
— Вы служите людям, разве нет? — сказал он. — Демоны и боги могут оставить своё всеведение и всемогущество вам и стать людьми. Разве это не замечательно? Вы сможете служить людям, не ощущая ограничения своих способностей. К тому же, демоны и боги создаются посредством веры. Иными словами, они искусственные. В таком случае, нет никаких возражений в том, чтобы превратить искусственных созданий вроде вас — в них.
Его слова вызвали неожиданную перемену в выражении лица №4.
Активировалась определенная функция. Её мыслительный процесс вызвал некую реакцию от её эмоциональной функциональности.
Она засмеялась. С её губ сорвался небольшой смешок.
— Тэстамент. Прошу прощения за это. Я редко использую эту функцию.
— В таком случае, это была подходящая возможность для её проверки, — Саяма вытянул опущенную левую руку к ней и обратился прямо к №4. — Теперь, возьми мою руку, и воспользуйся второй, чтобы открыть дверь у тебя за спиной. Такова твоя работа. Сделай это с гордостью, кукла. Мы получим то, что лежит по ту сторону, исследуем прошлое, о котором ты не в курсе, и направимся на бой. …И всё ради того, чтобы призвать этих ошибающихся демонов и богов выпить с нами.
— С Вами?
— Поэтому мы и здесь. Вечеринка непременно будет шумной. Недоразумения каждого Гира будут собраны вместе, и ты будешь нашей официанткой. Хотя, мне бы хотелось, чтобы ты посидела и посмеялась с нами, если возможно.
— Вот как? — №4 кивнула. — Я пришла к заключению, что это непременно будет весело.
Активировалась другая функция. Эта вызвала улыбку. №4 пришла к заключению, что подобное стоило редкого использования функции, но также определила, что это было не совсем в рамках машины.
Её улыбка, вероятно, возникла в результате реакции от её эмоциональной функциональности. На её щеках собралась тепло, и глаза наполнились мягкостью.
Сама того не осознавая, кукла слегка опустила голову, потому что не хотела, чтобы кто-либо ещё кроме Саямы заметил её улыбку.
И в её мозгу воскресла старая запись.
Десять лет назад кто-то заставил её использовать ту же самую функцию, и этот человек нередко рассказывал о некотором мальчике. Он говорил, что мальчику многого недоставало, но всегда рассказывал о нём с улыбкой.
Этот человек недавно умер, и на его месте разум куклы заполнил определённый вопрос.
…Каким человеком стал этот мальчик?
Она гадала, какая улыбка стоит на её губах.
И №4 закрыла глаза, перед тем как произнести:
— Добро пожаловать ко входу к вопросу 3-го Гира, Саяма Микото-сама.
За словами №4 последовала пауза.
Но Саяма не пытался её торопить. Он не вытягивал руку дальше и ничего больше не говорил.
И стоя перед ним, №4 оставалась неподвижной. Её руки по-прежнему были разведены сзади, и она по-прежнему улыбалась.
Её голова оставалась слегка опущенной, а глаза — закрытыми.
— …
Тишина продлилась несколько вздохов, пока не прервалась движением.
Это движение пришло не от №4. Не сделали его и Саяма с Синдзё.
Из-за спины Саямы, протягивающего руку, прибыло несколько невысоких фигур.
Это автоматические куклы.
Несколько десятков автоматических кукол медленно их окружили. Несколько приблизилось к металлической двери.
Когда Саяма в недоумении нахмурился, Синдзё справа от него содрогнулась.
Она смотрела вперед на №4, которую окружало несколько кукол.
— Она…
Её голос направил внимание Саямы также в сторону №4.
— …не двигается?
№4 действительно не шевелилась.
Даже лёгкие движения куклы исчезли, и она застыла на месте, словно всё её тело затвердело.
Её руки, касающиеся двери, её ноги, прокладывающие путь, её голова, клонившаяся до этого несколько раз, и её выражение лица все разом сохраняли идеальную неподвижность.
Как автоматическая кукла она остановила все свои функции и никогда больше не шелохнётся.
— П-почему?
Практически направленный самой себе вопросительный возглас Синдзё послужил напоминанием, насколько безмолвным было их окружение. Одна из кукол, стоящих вокруг №4, повернулась к ним.
Это была №8. Её рыжие волосы всколыхнулись вместе с покачиванием головы. Она сообщала, что №4 больше не будет двигаться.
— №8-кун, ты сказала, что моё прибытие навредит одной из твоих родных кукол?
— Тэстамент.
— Почему так? Почему №4-кун причинила себе вред?
Спросив это, Саяма поместил правую руку на левую сторону груди.
Слабая боль послужила прелюдией тому, как №8 повернулась к нему и произнесла отрешенно, но тихо.
— Когда десять лет назад мы взяли это место под контроль, №4 занялась переговорами. Она подготовила план дезертирства, влекший за собой предательство 3-го Гира, и планировала взять ответственность за наше предательство своим собственным уничтожением, но её остановили.
— Кто остановил её от саморазрушения и как?
— Тэстамент. На неё возложили долг. Она должна была прислуживать определённой личности. И позволив вам пройти, этот долг подошел к концу.
— Этот долг поручил ей тот, о ком я думаю? — спросила Синдзё.
На это ответил Саяма.
— Мой дед.
— Тэстамент. №4 задала вопрос, не так ли? Твой дед однажды ответил на тот же вопрос. После этого, он попросил №4 защитить то, что было запечатано здесь после окончания Концептуальной Войны. Он оставил её с тем, что они хранили нетронутым пятьдесят лет. И сказал ей пропустить лишь того, кого она признает.
Саяма ощутил боль.
Он проглотил стон, и Синдзё обняла его справа.
Тепла и мягкости, которых парень почувствовал сквозь одежду, хватило, чтобы урегулировать его дыхание.
— …
Он оправится. На его лбу выступил пот, но напряжение спало.
— Я в порядке, Синдзё-кун.
Саяма убрал ослабшую правую руку от груди и подтянул Синдзё поближе.
— Мм, — промычала она, прислонившись и поддерживая его.
Парень снова выпрямился и устремил взор вперёд.
Там он увидел дверь и теперь неподвижную куклу, стоящую перед ней.
— …
Все хранили молчание.
В неподвижном воздухе он отодвинулся от Синдзё и приблизился к №4. Вслед за этим кто-то заговорил.
Это была рыжеволосая автоматическая кукла, стоящая рядом с №4.
— Твой дед время от времени приходил сюда и предлагал, чтобы она взяла нового хозяина, когда её долг будет завершен. Однако она отказывалась отклоняться от собственного решения. — №8 наклонила голову. — Почему это так? Люди наделены сердцем, а значит, ты можешь понять?
— Я могу понять здесь лишь одну возмутительную истину: она ужасно разбиралась в людях.
— Тэстамент. Твой дед сказал то же самое.
— Вот как? — Саяма пересилил легкий трепет в груди. — Как мой дед ответил на вопрос, который она задала ему на переговорах?
— Тебе следовало спросить №4, так как она единственная, кто слышал ответы от обоих, носящих фамилию «Саяма».