— Что за призы? Подарки на Обон?
— Тэс. Это праздничные билеты Sf. Соберите пять штук, и я возьму выходной.
— Надо же, это впервые, когда я благодарен за информацию, которую ты мне сообщила. Неплохо бы послать письмо прямо сейчас. И прошу, продолжай брать выходные до конца своих дней.
— Тэс. Сейчас, я передам Ваш приз за участие: 10 билетов усердной работы Sf. За каждый, я буду сопровождать Вас 24 часа. Я буду заведовать их использованием, так что… Что это за выражение лица, Итару-сама? Я не могу его охарактеризовать.
— …
— Итару-сама, вот присказка, чтобы помочь вам успокоиться: разозлитесь и вы проиграете. Как Вам такое?
— Ты действительно знаешь, как пробудить мои эмоции.
— Тэс, — она поклонилась. — Для меня большая честь получить Вашу похвалу. И поскольку эта фраза послужила возникновением неразгаданного вторичного эффекта, я, вероятно, буду произносить её всегда. Я должна послать отчёт в немецкий UC… Почему Вы продолжили путь вперёд?
— Разбираться с тобой морока.
Мужчина зашагал дальше, и горничная последовала за ним, чтобы не дать ему уйти слишком далеко.
Однако он вскоре остановился.
— ?
Sf глянула на него и его очки. Тёмные очки уставились на надгробие под деревом.
— Я вижу слова «Семья Хиба», — сказала она. — Я также вижу женщину в японской одежде.
Женщина, стоящая у могилы, повернулась к голосу Sf. Она была низкорослой, в её волосах виднелась седина, глаза прищурились в улыбке, и она поклонилась.
— Давненько не виделись, Ооширо-кун.
— Да, — кивнул Итару. — Действительно давно, Миссис Хиба. С самых похорон Рюичи, не так ли?
Под солнцем, близким к полудню, находилось здание с высокими белыми стенами.
Это была база 3-го Гира. Боковой запасной выход у самого верха оказался открытым, и на торчащем там лифте стоял молодой мужчина.
Это Аполлон.
Он облокотился на перила и взирал на город за горным лесом.
Мужчина прищурился и проследил взглядом за поездом, направляющимся на запад от отдалённой станции. Едва он скрылся из виду, Аполлон принялся рассматривать множество машин и автобусов, двигающихся по улицам.
Он прислушивался к неотчётливым звукам моторов.
— ?..
Но затем он услышал песню.
Чтобы определить, откуда она исходит, мужчина прочистил уши.
Песню образовывало несколько женских голосов.
Их гармония звучала неподалеку. Она исходила от распахнутой двери ангара прямо внизу.
В таком случае он знал, кто поёт.
— Это автоматические куклы, Господин Аполлон.
Услышав позади себя голос, он поднял взгляд, но не обернулся.
— Что всё это значит, Мойра 1-я?
— Госпожа Мияко сказала, что собирается после завтрака в ангар.
— Почему ты ей позволила? Никому из прочих гостей никогда не позволялось приближаться к Тифону.
— Она одна из наших хозяев, — ответила Мойра 1-я. — К тому же, завтракая, она спросила, действительно ли у 3-го Гира есть привидения. Это напоминало праздное любопытство, поэтому я сказала, что из-за того, что Тифон содержит половину Концептуального Ядра, которое является Тартаром, возле него могут появиться призраки.
— Мияко видела предположительно невозможное остаточное изображение отдельной души 3-го Гира?
— Мы видели одно множество раз. Тифон, вероятно, заинтересован в Госпоже Мияко, но он и его Тартар никогда ранее не проявляли интереса к живым.
Мойра 1-я улыбнулась, а Аполлон горько усмехнулся.
— Ты действительно жестока, — сказал он. — Собираешься рассказать ей всю правду?
— Она приблизится к ней самостоятельно. Мы просто должны переоценить всё после. Я уверена, она покажет нам то, что мы упустили из-за того, как много знаем.
— Значит, она здесь останется?
— Она не останется здесь. Она просто здесь.
Его плечи затряслись от смеха.
— Ха-ха. Тебе действительно она полюбилась. Тифон может её устранить, ты знаешь?
— Возможно, но я слышала, что приближается наше столкновение с Лоу-Гиром, и думаю, кто-то должен увидеть всё, что мы на себя возложили.
— Даже если Лоу-Гир не сможет одолеть Тифона?
— Даже это часть нашей нынешней ситуации.
Пение изменилось. Аполлон мог определить, что одна кукла пела аккомпанемент, тогда как остальные пели слова.
Затем он услышал, как Мойра 1-я заговорила с улыбкой в голосе:
— Госпожа Мияко научила нас этой песне. Когда она увидела девушек внизу, работающих в тишине, то отметила отсутствие радио. Когда мы спросили, что это, она сказала, что Лоу-Гир нередко во время работы включает музыку. Молчаливое её прослушивание предположительно помогает сосредоточиться и поднимает настроение.
— И так всё пришло к той песне?
— Песня, которой она нас обучила, была тихой, поэтому мы внесли некоторые изменения.
— Ясно.
Аполлон кивнул.
— Ясно, — мягко повторил он. — Я слышал, во времена поколения моего деда 3-й Гир делал то же самое.
— Да. Я припоминаю, как Господин Кронос об этом упоминал, — она сделала небольшую паузу. — Он также говорил, что тот, кто унаследует позицию бога солнца, будет отвечать за музыку.
— Музыка не была концептом, поэтому я её не унаследовал.
— В таком случае почему бы не научиться сейчас?
— Ты имеешь в виду обучение музыки Лоу-Гира, с которым мы на пороге сражения?
— Воздух, которым Вы теперь дышите, также принадлежит Лоу-Гиру.
И…
— Разве музыка Лоу-Гира не такая же, как в 3-м Гире? Я не боевая модель, но я верю, что могу различить между тем, что является враждебным, а что нет. А как насчет Вас, Господин Аполлон?
Аполлон опустил плечи и вздохнул.
— На меня сегодня наседают со всех сторон. Но…
— Но?
— Что означают слова этой песни?
— Ну, — ответила Мойра 1-я. — Это песня, благословляющая ночь, когда родился святой человек, важный для этого мира.
В окружении песни, Мияко наблюдала за ходом работы.
Автоматические куклы осуществляли уход за Богами Войны комбинацией чистой силы и мастерской техники. Они могли управлять гравитацией, поэтому одним взмахом руки поднимали части больше них по размерам и фиксировали их в воздухе.
Наблюдая, Мияко осознала, что здесь не было крана.
Там находились только опоры, поддерживающие Богов Войны, и строительные леса, которые куклы использовали для перемещения. Они двигались от одного к другому быстрыми скачками, но эти скачки измерялись несколькими метрами.
Ближайшая кукла объяснила систему, позволяющую подобное движение.
— Нас притягивает направленной гравитацией, которая тянется как раз на расстояние до цели.
Повторяя движение в воздухе, они, судя по всему, могут двигаться туда-сюда как маятник.
Когда нужно спешить, те, которые сверху, поднимут тех, что снизу, и они объединят своё ускорение.
Над головой Мияко пролетела рука зелёного Бога Войны, и одна из кукол прекратила пение. Это была та, которую назвали Фиалкой, и она обратилась к кукле, перемещающей руку:
— Ну как же так можно! У Госпожи Мияко нет гравитационного контроля, так думайте о том, что бы случилось, если бы она упала!
— Ох, прошу прощения! Но она сможет поймать что-то вроде этого, разве нет?
— Мне казалось, куклы не могут шутить, — пожаловалась Мияко, уперев руки в бока.
Все куклы рассмеялись и снова начали петь. Они пели видоизменённую версию Silent Night. Они не знали, что такое песня, и захотели, чтобы Мияко спела для них, поэтому она, нервно потея, так и поступила.
Темп песни не годился для работы, поэтому куклы взяли на себя его изменение, чтобы подогнать под свои действия. Поначалу их голоса копировали Мияко, но после корректировки темпа они вернулись к своему обычному тембру.
Мияко решила за них только две вещи.