Но слева вдруг появилась стробоскопическая вспышка.
Они повернулись в том направлении и обнаружили прошлую девушку в спортивном костюме, и ещё несколько человек в форме.
— Тут и Ооки-сенсей? Чем, чёрт возьми, вы все занимаетесь?!
— Н-ну, мы хотели пообщаться с иностранкой. У нас их тут нечасто увидишь.
— Если судить по Вашему имени, Вы наполовину иностранка.
Студенты разбежались, но Ооки в своём белом спортивном костюме осталась позади и почесала затылок.
Женщина подняла взгляд к ночному небу и задумалась о том, что он сказал. Наконец, она рассеяно улыбнулась и ответила:
— Эм… Кажись, я немножко потерялась.
Хио определённо не понимала, что происходит, поэтому Харакава подтолкнул её в спину и начал уходить со школьного двора.
— Х-харакава, эта женщина…
— Ты мне не поверишь, так что я даже не стану объяснять.
— Т-только не говори, что она учитель. Н-не может же такого быть, правда? Она что… ну… не знаю, как бы сказать.
— Ты действительно хочешь получить от этой страны море потрясений, Хио Сандерсон?
Пока они шли, с неба полностью растаяли вечерние цвета.
Однако там по-прежнему оставалось несколько очертаний. Они все были транспортниками, летящими на северо-восток к Окутаме.
Новая штаб-квартира японского UCAT представляла собой обширное пространство на втором подземном уровне с громадным экраном, заполняющим квадратную стену, но внутри находились вовсе не те, кому положено там быть.
Все люди носили синюю защитную униформу.
Они сидели за множеством коммуникационных столов, обменивались данными и разговаривали друг с другом, но один человек поднимался по ступенькам к верхнему мостику.
Это был молодой человек в очках и сером костюме, и по прибытии на помост он пригладил руками волосы.
— Полковник Одо, пятый подземный уровень и ниже действительно запечатаны как физически, так и концептуально.
— Роджер, Роджер. Как скоро мы сможем туда пробиться?
— Тэстамент. Это лишь предположение, но… я не знаю.
— Роджер, Роджер. Тебе когда-нибудь приходило в голову, что ты некомпетентный?
— Тэстамент. Только когда я не в состоянии проснуться по утрам, — Роджер поправил очки на переносице. — Полковник, отделы UCAT по всей Японии в состоянии тревоги. Главная западная штаб-квартира Изумо подала в Бюро Альянса UCAT протест и требование отступить.
— Бесполезно. К сожалению для них, это бесполезно. Американский UCAT уже получил понимание прочих наций, и Соединённые Штаты — ведущая нация в Бюро Альянса. Можно сказать, что нашей родиной является весь мир.
— К тому же, полковник, пока я сдерживал в Акигаве двух членов Отряда Левиафана, группа, выискивающая следы Концептуального Пространства прошлой ночи, передала мне это.
Роджер засунул руку в карман и вытащил объект круглой формы.
Это было ожерелье из камней.
— Оно лежало расстёгнутым на дороге, и считается, что оно принадлежит Хио Сандерсон.
— Роджер, Роджер. Почему они так считают?
— Оно совпадает с ожерельем, которое она носила на фотографии в наших записях. Поисковая группа в Акигаве получила инструкции удалить ожерелье из её описания.
Перед тем, как продолжить, Одо удовлетворённо кивнул.
— Гораздо важнее… Гораздо важнее, какова ситуация?
— Тэстамент. Из двенадцати «Бланка 9» в нашем подразделении, пять были уничтожены, два тяжело повреждены, и оставшиеся пять получили незначительный урон. Их количество будет восстановлено пополнением с ближайшей базы и заменой поврежденных частей. Среди прочих солдат на поле боя: семь было тяжело ранено, и практически все остальные получили лёгкие ранения.
— В таком случае… В таком случае, Роджер, как насчёт японского UCAT?
— Тэстамент. Восемнадцать были серьёзно ранены, и двадцать семь взято в плен после их сдачи. Они по большей части являются персоналом с инвалидностью, но среди них есть члены Отряда Левиафана.
— Вот как?
Одо опустил взгляд на первый этаж, где старик играл в двухмерную стрелялку, используя одну из консолей.
— Речь шла… Речь шла об этом жалком старике по имени Ооширо, Роджер?
— Для постороннего он может и выглядит жалким, но это беспокойное создание, не испытывающее никаких проблем с самим собой.
— Р-роджер-кун! Я смотрю ты спокойный и отмороженный как всегда!
Ооширо всего на миг обернулся, но быстро сосредоточился на ракетах, летящих на мониторе.
В то же время Одо повернулся к Роджеру.
— Ты его знаешь? Ты его знаешь, Роджер? Немедленно объясни.
— Тэстамент. Когда я базировался в Японии с американским UCAT, случилось множество… неприятных вещей.
— Роджер, Роджер. Слушай внимательно. Невзгоды подпитывают жизнь. Правда, лично я их не люблю. И скажи мне, Роджер. Есть ли у нас другие члены Отряда Левиафана, помимо него?
— Тэстамент, — Роджер образовал кривую улыбку. — У нас есть надзиратель Отряда Левиафана и девушка, которая содержит Концептуальное Ядро 3-го Гира. Мы по-прежнему обыскиваем комплекс, поэтому в данный момент они находятся во временной штаб-квартире, возведённой на взлётно-посадочной полосе. Помимо всего прочего…
— Роджер, Роджер. Если тебе есть что сказать, просто говори. Хотя я не потерплю, если ты скажешь что-то раздражительное.
— Тэстамент. Мы получили интересный звонок.
Он потянулся к карману и вытащил пульт управления большим экраном.
Мужчина нажал на кнопку, и чёрный дисплей зажегся.
— Это парень по имени Саяма Микото, который выступает в роли переговорщика Отряда Левиафана.
При этом на экране размером со стену появились голова и плечи парня.
Изображение шло со слегка низкого ракурса. Парень был одет в костюм и слегка качнул кресло-качалку в тусклом, но меблированном номере. На его правом плече сидело небольшое жёлтое животное, и его левая рука держала большой стакан с жёлтой жидкостью.
Продолжая глядеть на них сверху вниз, он кивнул и улыбнулся.
— Полагаю, мне следует сказать: рад встрече с вами, американский UCAT.
Его спокойный голос вызвал напряжение в рядах солдат американского UCAT, но, не теряя этого из виду, парень всё также покачивался в кресле. Он наконец-то остановился и приоткрыл уста:
— Меня зовут Саяма Микото, я посредник Пути Левиафана… и человек в центре вселенной.
Одо инстинктивно рявкнул и указал на Саяму:
— Роджер! Роджер! Так вот кому мы доверяли судьбу мира всё это время?! Слава богу, мы прибыли это исправить! Каково твоё мнение по этому поводу?!
— Тэстамент. Если сказать со всей откровенностью, то это несколько странное чувство.
— Ха-ха-ха. Люди редко понимают истинное величие с первого взгляда. Вам нечего стыдиться.
Саяма поднял стакан и сделал глоток.
Он выдал небольшой вздох, снова приподнял стакан и глянул на них через него.
— За проявленную доблесть в сражении толерантная Империя Саямы предоставляет американскому UCAT последний шанс. Вы покоритесь, разрыдаетесь и в извинении поклонитесь, или безоговорочно сдадитесь, разденетесь догола и падёте ниц?
— Покориться? Покориться? Безоговорочно сдаться?! И кто, по твоему представлению, будет это делать?!
— Америка, разумеется. …Но успокойтесь. Вы портите мой апельсиновый сок.
Одо повернулся к Роджеру и молча показал пальцем на Саяму. И он сделал это ещё раз.
Роджер вздохнул и поднял ладони к Одо. Он просил пожилого мужчину помолчать. Затем прочистил горло и скрестил руки на груди.
— Посредник Саяма, для того, чтобы всё прошло более гладко, мне бы хотелось, чтобы обе стороны предоставили свои требования. Как это для тебя звучит?
— О? Вы действительно считаете, что находитесь в том положении, чтобы вести со мной переговоры?
С по-прежнему скрещенными руками, Роджер указал левой рукой вниз.