В какой-то момент плач прекратился.
Глаза младенца были открыты и на что-то смотрели. Скорее всего, на свет, окружающий их.
Следом открылся ротик ребёнка.
Он издал звук «а» и заёрзал.
Казами откуда-то знала, что малыш пытается сказать.
…Ты голоден?
Девушка медленно присела и на удивление легко сумела удержать мягкую хватку на ребёнке. Она подобрала термос, лежащий на полу.
Верх открылся, и немного пролилось, но это не проблема.
…Лучше бы это делала его мама.
Казами осознала, что ребёнок не может напрямую пить из термоса, поэтому внутренне извинилась перед родителями.
— …
Девушка дала питьё ребёнку рот в рот.
Вместо того, чтобы выпить тёплую жидкость, младенец, похоже, высасывал её.
Казами подняла лицо малыша вверх, выравнивая шею, и дала питью пролиться в горло.
После того как девушка убрала рот, ребёнок выдохнул воздух с живота.
…Надо же. Прям как я читала.
Казами удивилась и запоздало покраснела от своих действий. Скоро ротик малыша снова открылся.
Однако питья должно быть достаточно.
— А значит…
Осознав, чего хочет ребёнок, девушка заколебалась. Она робко осмотрелась по сторонам и прислушалась, нет ли каких звуков, после чего спрятала себя с младенцем под крыльями и медленно распахнула переднюю часть блузки.
Казами резко опустила бюстгальтер, раскрыв кожу, и вытерла грудь очистительным талисманом, который оставила для неё Сибил.
После этого ей оставалось только придвинуть младенца к себе, качая его снова туда-сюда.
— М-м.
Она горько улыбнулась на щекотливое чувство, но горечь скоро пропала.
…Что я делаю?
С этой мыслью Казами встала.
И девушка запела. Она приоткрыла уста под лунным светом и сиянием крыльев.
— Silent night, holy night
Where today all the might
Of his fatherly love us graced
And then Jesus, as brother embraced
All the peoples on earth
All the peoples on earth.
И во время её пения всякая неловкость улетучилась. Как-никак…
…Я полуголая, держу младенца, делаю вид, что кормлю его грудью, и пою.
Ей не приходило в голову ничего более стыдливого.
Неожиданно девушка бросила взгляд на кровать через просвет в крыльях. Там спал Изумо.
…Женщина с ребёнком на руках и мужчина, спящий на больничной кровати.
Гадая, как это выглядит, Казами тихонько засмеялась.
Она опустила взгляд и обнаружила, что ребёнок заснул. Это заставило её улыбнуться.
— Спасибо.
Вот и всё, что она сказала, закутывая младенца тканью и перекладывая на стул. Казами сделала самодельную кровать, поместив на подлокотники сумки вверх ногами и убедившись, что малыш не упадёт.
Ну а теперь, — подумала она, глянув на левую руку Изумо поверх одеял, и на два оружия, прислонённых к стене. Девушка приподняла брови, втиснула каблуки в пол и налила колени силой.
— Я пойду.
Она схватила фонарик с бокового стола, подобрала письмо Брюнхильд с пола и двинулась к выходу из палаты.
Казами открыла дверь и вышла в тёмный коридор.
Вслед за этим она ощутила давящую неподвижность.
…Это не просто отсутствие звука!
Это тишина, как раз перед началом чего-то.
Девушка быстро осмотрелась, но было не на что смотреть. Ни в коридоре, ни возле разгромленного сестринского поста, и не за окном аварийного выхода за спиной.
…Тогда откуда оно идёт?
Размышление об этом от противного привело её к ответу.
…Оттуда, где я не могу видеть.
Казами мгновенно вспомнила, что вражеские атаки способны пробивать стены. Это означало, что он явно может попасть в неё с…
— Первого этажа?!
Девушка рванула обратно в палату, но в тот же миг вдоль коридора с востока на запад пронеслась сила. Она выстрелила за спиной, когда Казами поворачивалась к двери палаты, и рассекла на пути крылья света.
— !!
Когда её крылья рассыпались за спиной, а она ринулась к двери, весь коридор взорвался снизу.
Икко взирал на разрушенный потолок.
Мимо пронёсся звук взрыва, а в воздух поднялась пыль.
Старик увидел через прямой разрез в потолке несколько оставшихся половиц.
Вокруг палаты Изумо осталось ещё около тридцати сантиметров пола, но ударная волна, должно быть, выбила дверь, потому что она пропала.
В дополнении к треску распадающихся кусков потолка Икко услышал ещё несколько звуков.
Он уловил дыхание младенца, когда тот открыл глаза и не понял, что делать. Услышал вздохи Изумо во сне под анестезией.
И расслышал слабое, но отрывистое дыхание Казами.
…Так она выжила.
Однако её вздохи неожиданно прекратились, и вскоре старик услышал влажный звук.
Икко распознал его как кашель кровью.
…Исходя из него…
— Мне всё так же нужно её прикончить.
Старик глянул на правую руку, державшую Меч Лазурного Дракона со свежим лезвием.
Затем выполнил мягкий прыжок, используя движение лодыжек. Икко переместился ко входу в палату Изумо, словно шагая по ступенькам, и приземлился на оставшемся куске пола.
Казами лежала на полу лицом вниз.
Девушка не распласталась или согнулась. Её правая рука вытянулась вперёд, левая слабо вывернулась наружу, и, к сожалению, она не имела ни малейшего представления, куда повёрнуты её ноги.
Девушка испустила вздох и кашлянула кровью. Её дыхание сбилось, тело дрожало, но разум смутно осознавал себя.
Сначала Казами увидела пол. Затем она глянула вперёд и обнаружила тени, отбрасываемые кроватью и стулом.
Её зрение затуманилось, и она догадалась, что это из-за слёз.
Казами хотелось узнать, почему она в таком состоянии, поэтому покопалась в памяти.
Ответ прост. Как раз перед взрывом девушка произвела новые крылья X-Wi.
…И пыталась собой заслонить дверь.
Внутри находились Изумо и младенец. Не сделай она ничего, ударная волна достигла бы палаты.
И поэтому девушка приняла взрыв вместе с дверью, которая медленно завалилась в комнату.
— Кха.
Что-то выплеснулось из её горла вместе с выдохом.
Казами не могла нормально дышать и подумала, что шок прорвал лёгкое.
Девушка всё равно попыталась сдвинуться, но всё её тело дрожало, и она не могла собраться с силами.
Казами попыталась осмотреться, но осознала, что зрение дрожит из-за контузии.
Даже так она заметила за слезами, застилающими взор, туманность.
Это была пыль.
Пыль от взрыва заметно заслоняла свет с её спины.
X-Wi по-прежнему функционировал и отчаянно пытался создать крылья, но небольшая тень от поднявшейся пыли не давала крыльям полностью укрепиться.
И это также ослабит свет от фонарика.
…Нехорошо.
Казами попыталась встать, но её тело не поддавалось.
Боли не было. Она просто ощущала тепло и нестабильность.
Девушка чувствовала, как её правая рука вытянулась вперёд и окрасилась в тёмный цвет, начиная с запястья.
— …
Она ничего об этом не подумала. По крайней мере, её тело цело.
Казами поместила правую ладонь вниз, схватилась ей за пол и потянула себя, словно взбираясь на стену.
Она подумывала использовать и левую руку, но сдалась, когда обнаружила, что не может ей двинуть дальше плеча.
Девушка вывернула бёдра вперёд и, наконец, сумела проползти.
Даже такое незначительное движение извлекло влажно звучащее дыхание изо рта.
…Что я делаю?
Казами не могла сражаться в таком состоянии. Как и убежать.
И всё же по какой-то причине она ползла.