Казами протянула руку, словно получая что-то, и подняла её высоко.
— Если ты ещё не выпустилась от сражения и думаешь, что мы достойны быть твоими приемниками, покажи нам свои конспекты.
Вечерний свет омывал холм слева.
Его правую сторону покрывал забетонированный откос, а слева на границе с обрывом стояли ряды домов.
Алый свет просачивался между или над зданиями, освещая холм и стоящих там людей.
В данный момент там находилось двое.
Впереди шагала Синдзё, а Саяма отставал от неё на шаг.
Девушка несла на голове Посланника Вонамби и, поднимаясь на холм, читала письмо.
Его написала её мать и послала родителям Саямы. Это одно из найденных в Кабинете Библиотеки Кинугасы прошлой ночью.
Приехав в Сакаи, они теперь могли читать письма, поэтому Синдзё занималась как раз этим.
…Мама слала их сюда, перебравшись в Топ-Гир.
В тексте ничего не говорилось о том, почему Синдзё Юкио отправилась туда.
Согласно Хаджи, Топ-Гир её пригласил. Они хотели, чтобы она создала там место для Лоу-Гира.
О приглашении упоминалось в письме.
Но там не говорилось, чего добивалась сама Синдзё Юкио.
Сообщался только результат.
«Я прибыла в Топ-Гир»
В другом письме говорилось следующее:
«Я уверена, что UCAT сможет создать ту установку на основе моей теории создания концептов. Но, не сомневаюсь, что ты заметил, как я многое в ней изменила. Асаги-кун, как раз потому, что ты немало о ней знаешь, я сомневаюсь, что ты достигнешь успеха. Извини.»
Синдзё Юкио упомянула, что она убеждённо пошла против Лоу-Гира, но Синдзё наклонила голову.
…Я просто этого не чувствую.
Нечто в действиях Синдзё Юкио не укладывалось у неё в голове.
Просто не похоже на то, что она противостояла Лоу-Гиру.
После всего, что удалось до сих пор узнать, Синдзё вывела три загадки, которые могли бы объяснить её чувства по этому поводу.
Во-первых — какова правда за тремя вещами, которых по словам матери боялся Топ-Гир?
Во-вторых — почему её мать перебралась в Топ-Гир после открытия этих вещей?
И, в-третьих — почему Саяма Асаги не мог использовать теорию создания концептов, после того как мама её изменила?
Размышления об этих трех вещах натолкнули на определённую догадку.
…Знание того, что собой представляет Лоу-Гир, дало ей понять, что он имеет преимущество, и привело к решению переметнуться в Топ-Гир.
Речь шла о третьей вещи помимо Бабеля и библейской мифологии.
— Нечто, что есть и, в то же время, чего нет у Лоу-Гира.
…Вдруг оно настолько важно, что обеспечивало победу?
Её мать осознала, что это, испугалась его силы и дезертировала? И оставила изменённую теорию создания концептов, похитив у Лоу-Гира средства борьбы, дабы она могла направить Лоу-Гир в Топ-Гир?
Такой ход мыслей казался вполне логичным.
Но это её всё равно не устраивало. Это все лишь интуиция, но…
…Мама была таким человеком?
Она забрала с собой информацию к врагу и даже не оставила свое детище. Это чисто враждебный акт, демонстрирующий её лояльность к врагу.
В голове всплыло слово «сурово», но оно не звучало для неё правильно.
…Почему нет?
Синдзё внезапно вспомнила фотографии из прошлого.
На одной её юная мама стояла в школьной форме под вишнёвым деревом и улыбалась с настоящей силой. На другой она выдавала слабую улыбку, отправляясь в путешествие.
Если применить слово «сурово»…
…Придётся думать о версии моей матери, которая не вяжется ни с одной из этих улыбок.
Но ей по-прежнему нечем оттолкнуть это слово. Факт в том, что её мать, судя по всему, пошла против Лоу-Гира.
И теперь Синдзё читала письмо от неё. Оно началось с того, что Синдзё Юкио оставила дом, который ей предоставили в Сакаи Топ-Гира.
Она не просила ей отвечать и в основном рассказывала о повседневной жизни и работе.
«В этом мире я выступаю в роли советника по теории создания концептов. Однако я отдала им те же документы, что и Асаги-куну, и они тоже пытаются вывести свою теорию. Я так чувствую себя немного жестокой, но мне хочется увидеть, как люди этого мира создали установку для создания концептов своими силами. А ещё жаль, что я не взяла сюда с собой Посланников Вонамби. Работа здесь тяжёлая.
Когда показываются люди за советами или с вопросами о культуре и цивилизации Лоу-Гира, я пытаюсь с ними говорить. Возможно, поэтому они стали приходить ко мне домой. Поначалу только важные люди, но теперь показываются исследователи, студенты, а порой и соседские дети. Местное UCAT платит мне как внештатному советнику, но я потратила эти деньги на открытие большого приёмного зала, который как раз открылся. Там небольшой стол и стулья для детей, и даже орган.
Дом в том же месте, где и приют в Сакаи, в котором я жила, и мне интересно, смогу ли я как-то сделать из него церковь. Если смогу, это будет первая церковь во всём мире.»
У Синдзё появилось чувство, что её мама хорошо проводит время.
Ей казалось, это вполне в её духе, но вызывало ещё одно острое ощущение неправильности.
Оно снова исходило от того, что Хаджи и остальные говорили о её матери.
Некоторые вещи она просто не ощущала в письме.
…Вину и враждебность.
Синдзё Юкио вела себя так, словно отправилась в Топ-Гир в качестве евангелиста. Она не выказывала следов вины за своё решение и писала оставшимся дома, как ей там нравится.
Синдзё определила, что это сильная улыбка, а не натянутая.
Ничего в письме не переписывалось, а почерк шариковой ручки был ровным.
Опыт Синдзё в написании страницы за страницей сюжета своего романа говорил ей, что мама действительно писала начистоту.
Синдзё достала следующее письмо.
Оно описывало повседневную жизнь, в особенности как она встречалась с людьми из UCAT Топ-Гира и местными для обсуждения библейской мифологии Лоу-Гира.
«Похоже, только дети обладают способностью петь гимн без задних мыслей о мире.»
Она говорила, что некоторые взрослые избегали гимнов как «песен врага».
…Что это?
Синдзё заметила кое-что странное, но не поняла, что. Синдзё Юкио предположительно собиралась направить Лоу-Гир в Топ-Гир, так почему же она учит Топ-Гир библии и гимнам, прежде чем его культуре?
Следующее письмо говорило о работе.
И начиналось неожиданно.
«Мне так тяжело иметь дело с версией меня из этого мира»
Э? — подумала Синдзё, остановившись.
Для Синдзё Юкио «версией меня из этого мира» являлся мужчина Синдзё Юкио.
И он, предположительно, отец Синдзё.
…Э?
Её замешательство, остановившее девушку от подъёма на холм, вызвала одна причина.
…Ей с ним тяжело?
В следующий миг Саяма чуть ли не завалился вперёд, столкнувшись с ней, и обхватил её руками.
— Ах, т-ты так внезапно остановилась, Синдзё-кун. Мне оставалось только в тебя врезаться и… А! Мои ладони по чистой случайности упали тебе на грудь.
Он раздражал, поэтому Синдзё подняла правую пятку и наступила ему на носок.
— Мвааау! — закричал он за спиной. — Хе…хе-хе. Даже твоя пята так приятна, Синдзё-кун. Но я бы предпочёл, если бы ты была честнее с собой.
Она открыто его проигнорировала и вернулась к письму.
Эм, — подумала девушка, собираясь с мыслями. — …Я не смогу это понять, не переключившись в серьёзный режим.