Накрытый одеялом Саяма слегка напрягся и проговорил во сне сквозь стон.
— А-а, Синдзё-кун, ты столь прямолинейна… Ты же не всерьёз. Ты взяла его весь в рот… и глотнула? Да, если собираешься есть весь суп, то только эту высококалорийную, высоконатриевую «Промокашку №1»!
Заметив, что у него хороший сон, №8 взвесила, следует ли сообщить о такой синхронизации Мойре 1-й или прямо сказать ей, что от мгновенного рамена полнеют. Но прежде, чем принять решение, она услышала чей-то голос с противоположного сиденья.
— Мы почти у поля боя, №8-кун?
Повернувшись, она обнаружила Ооширо и просто на него уставилась.
— Почему вы здесь?
— Ох! Ты уже причислила меня к изгоям?! Ты меня чуждишься?! Чуждишься, правда?!
— Пожалуйста, угомонитесь. Что более важно, Ооширо-сама, вам знакомо слово «бесполезный»?
В знак протеста старик поднял руки.
— О-от меня есть польза!
Кукла кивнула и точно воспроизвела выражение лица, которое недавно выучила.
— Ооширо-сама, это правильный способ выразить неуважение? Я ещё не привыкла к этому лицу.
— Это не просто неуважение! Это взгляд чистого презрения!
— Тэстамент. Покорнейше благодарю. Поскольку результат превзошёл ожидания, отныне я найду ему хорошее применение. Как бы там ни было, Ооширо-сама, вы слишком тонки, чтобы служить щитом, и будете сильно мешать, если станете стеной, поэтому не скажете ли, какой от вас прок?
— Н-ну, видишь ли… Я весьма полезен. У меня есть интеллект, сила и красота!
Он поднялся и встал в кокетливую позу, так что №8 осмотрелась по сторонам.
Она увидела, что остальные машут руками перед лицами, поэтому кивнула.
— Ооширо-сама. Прошу, выберите одно из нижеперечисленного: 1. Сделать вид, что никогда этого не говорили. 2. Взять свои слова назад. 3. Умереть и извиниться. …Что вы предпочтете?
Остальные написали на своих планшетах «3! 3!», и высоко их подняли, но №8 покачала головой.
— Народ, вам нельзя такое делать. Я пришла к заключению, что эту проблему Ооширо-сама должен решить самостоятельно.
— Н-номер 8-кун, ты на удивление справедлива. Я слегка тронут.
— Тэстамент, — она кивнула и трижды шлёпнула его по голове. — Ну а теперь хорошенько подумайте. В конце концов, единственный вариант — 3.
— Как же это «хорошо подумать»?!
За вас уже решило большинство, так что прекратите вести себя так эгоистично, — подумала горничная, как раз когда в динамиках вагона проиграл электронный сигнал.
— Э, а, ну, через тридцать минут, э, ну, «Жуть»…войдет в автономный режим. Э, мы начнём, это самое, скоро ускоряться, так что, ну, всем пассажирам лучше не вставать со своих проклятых мест! …Э, я хотела сказать, пожалуйста, оставайтесь на местах.
Все снова сели, и №8 собиралась занять ближайшее сиденье, но задержалась.
Но в итоге горничная села за спиной Саямы вместо своего обычного места.
В то же время она увидела, как парень медленно сел в кресле перед ней.
Он поднял сиденье, так что кукла не могла его увидеть, но услышала голос.
— №8-кун, спасибо за одеяло. …Это был короткий, но чудесный сон. Я благодарен.
Она сравнила отпечаток голоса с одним из пошлого и обнаружила, что ему чего-то не хватает.
Но, — подумала она. — Если он готов поблагодарить того, кто ему служит, то, должно быть, вернул осознание, что он мой господин.
А значит, он в порядке, — решила №8, говоря с остальными по коллективной памяти.
— Приготовиться. Мы набираем скорость.
Мгновением после её слова обратились в реальность.
Ускорившись, стоящие на крыше скоростного поезда автоматические куклы создали стену гравитационного контроля, чтобы побороть давление ветра.
Их одежда, волосы и всё остальное развевалось и изгибалось под дуновением.
— Но наши сердца гнутся только по воле господина!
Горничные увидели, что железная дорога заворачивает немного на север. Линия Токайдо поворачивала к региону Киото и затем на юг к Осаке.
В железной дороге не было острых поворотов, поэтому поезда могли сохранять скорость. Впереди открывался постепенный, но явный поворот на север.
Однако…
— Он не приведёт нас в район горы Икома в южной Осаке!
Тогда что же делать?
Ответ предоставили крики двух кукол, стоящих на переднем вагоне.
— Приготовить автономный режим!
Им ответили горничные, стоявшие на транспортном контейнере второго вагона.
— Готовность!
С обоих выходов каждого вагона подоспели ещё куклы.
Они отталкивали ветер силой гравитации. С обеих сторон каждого вагона стояло по одной, составляя двадцать четыре.
И все развели руки наружу.
— Контакт!
Вслед их крику белый поддон, накрывающий второй вагон, неожиданно отлетел в воздух.
Ветер отнёс громадную крышку в ночное небо, открыв нечто внизу.
— Механизм постройки железной дороги «Мойры»! Начать возведение!
Из вагона поднялся громадный конвейер.
Механизм семиметровой высоты и двадцатиметровой длины имел форму перевёрнутого сердечника. Он имел с обеих сторон двенадцать громадных катушек, но на них намотали не нить.
Их охватывали рельсы, и передние катушки запустили железные нити.
Две металлические рельсы преодолели звуковой барьер, полетев вперёд.
Стальные полоски прорвали ночь и миновали передний вагон, но автоматические куклы на нём их не пропустили.
— Начать вращение!
Фронтальная пара использовала весь свой контроль гравитации, чтобы подтянуть летящие рельсы к рукам.
Они выгибали металлическую нить вниз, заводя за нос переднего вагона.
— Контакт!
В то же время четыре куклы, стоящие на первом и втором вагоне, наступили на край крыши переднего вагона.
Атака высокой гравитации его согнула, но также заметно приподняла нос.
И вагон приземлился на железную дорогу, выпущенную из того же поезда.
Теперь он стал на самопроложенный путь, и оставалось только двигаться дальше.
Вращающаяся машина выпускала рельсы, автоматические куклы на переднем вагоне подтягивали их на себя, а горничные на заднем поддерживали низ автономной железной дороги контролем гравитации.
Это создавало одну вещь.
— Скоростной поезд, способный сам выбирать, куда ехать!
Двое на переднем вагоне точно изгибали рельсы в небо.
Сверхзвуковой поезд двигался на скорости свыше четырехсот километров в час, несясь по собственной железной дороге в пустоту.
Одна из катушек закончилась в мгновение ока.
— До прибытия осталось всего двадцать шесть километров!
— Я пришла к заключению, что нам хватит!
На фоне рёва ветра и скрежета металла автоматические куклы улыбались.
Гравитационный контроль — их собственная техника, и они достигли невиданных доселе высот.
Где же их пределы?
Когда куклы под луной это узнали, они выразили чувство одним словом: приятно.
В конце концов, они выполняли свою работу — перевозили бойцов на поле боя.
И подобное по силам только им. Какое слово опишет это лучше, чем «приятно»?
Перегрев, скрежет, избыточные расчёты и все прочие ноши казались им поистине приятными.
Поезд мчался по ночному небу.
Холодный ветер, тяжёлое небо и звуки работы.
———!
Они летели через тёмную ночь навстречу горе под луной.
Поля уже остались позади, и начинался лес у подножья горы.
Внизу виднелось шоссе, и они использовали его асфальт в качестве опоры.
— Поехали!
Поезд снова подскочил.
На этот раз над южным лесом и в горы.
Согласно информации, полученной перед уходом, там протекала река, и они могли проследовать за ней к восточной части горы Икома.