- Ну, что? Мёртв?
- Сейчас, Бек….
Вождь клана, как лопоухий щенок, только-только оторвавшийся от тёплой и сытной материнской груди, погрузился в неизведанное. И не важно, что, всё то, что исследован он, было известно ему уже давным-давно – в те напряжённые для него мгновения вождь вёл себя так, как будто вышел на охоту впервые. Неловкий, неуверенный, он дрожащими руками тянулся к громадной туше. Наконец, кинжал коснулся грубой волосатой коже, которая хорошо прощупывалась под густым слоем меха….
- Нет…Живой
Слово Айна, произнесённое с содроганием, заглушил неистовый голос Толстокожего, который внезапно вскочил, подняв столб снега.
- Он жив! Бек, уводи всех! Скорее, скорее…
- Айн, а как же ты?
- Я отвлеку его, уходите! Живее!
Бек, Дир, и Дан осторожно попятились прочь из чащи. Все трое прекрасно понимали, что не должны были оставлять Айна в одиночестве, но они понимали так же другое: он, Айн, принял сейчас непростое решение. Не ради признания клана, а лишь затем, чтобы все те, кто был сейчас с ним, остались живы. Дир, Бек, и Дан понимали это, и без лишних споров ушли. Но ничего этого Айн уже не видел, потому что его противник – зверь с мощными лапами и длинным носом - , укротив в себе ярость, протрубил в очередной раз, после чего задняя его часть, немного подпрыгнув, подогнала переднюю, и теперь уже вся туша с проколотым левым глазом бросилась на Айна. Вождь мог отступить, отскочить – словом, вариантов избежать встречи было масса – но он не стал пользоваться ни одним из них, сделав неправильный, но единственно верный, по его мнению, выбор – оставаться на месте. Выбор этот толстокожий воспринял как вызов, и метнулся в сторону своего врага. Айн же только обрадовался этому: пригнувшись, покрепче зажал в ладони кинжал, и приготовился к встрече с исполином. При том, в те минуты в голове его не было ничего. Пустота давила, но в пустоте этой Айн чувствовал себя вполне комфортно, потому что внимание охотника было сосредоточено в тот момент на другом. С тщательностью златокузнеца он отсчитывал мгновения до рокового столкновения, а потому тишина эта нисколько ему не досаждала – напротив, охотник в ней чувствовал себя свободно. Ничего не отвлекает, только бешеный стук сердца подстёгивает, не позволяет задремать, держит в тонусе…
Толстокожий, не задумываясь, бросился на врага, думая, что уже одолел его, но не учёл одного факта – Айн был готов к его прыжку, и, точно рассчитав время, склонился под брюхо исполину, и всадил кинжал прямо туда. Толстокожий затрубил в очередной раз, и стал скрести лапами, скребя землю мощными когтями.... Где же в этот момент находился вождь? Он находился точно под тушей зверя, не смея выпустить из рук клинок. Толстокожий же в это время ерзал задними лапами, пока передние болтались в воздухе. Единственный, уцелевший зрачок вращался из стороны в сторону, и из лопнувших капилляров сочилась кровь, заливая полость внутри глаза. Сдавленное, натруженное трубение было похоже не яростный выкрик полного жизни, могучего чудища, а на плач ребёнка, который просит о помощи, зовёт кого-то… Ещё несколько мгновений Толстокожий боролся – не то с самим собой, не то со снегом, не то с невидимым, спрятавшимся у него под брюхом, Айном - , а потом затих, испутив дух. Айн вместе с кинжалом оказался погребённым под его тушей. Казалось, ничего особенного не произошло, если не принимать во внимание размеров Толстокожего. Но, к счастью, между Толстокожим и землёй был слой снега, пусть и не слишком глубокий – по колено. Но этого оказалось достаточно, чтобы вырыть в снегу проход, и выбраться, пока тепло, исходящее от громадной туши, окончательно не уничтожило весь воздух. Выбравшись на волю, Айн критически осмотрел тушу. Жалко было оставлять добычу, но забрать тушу с собой сейчас просто не представлялось возможным. Если он сейчас вернётся в клан, а затем приедет сюда на санях, и в сопровождении нескольких членов клана, и к этому времени Белый Клык не найдёт тушу Толстокожего, значит, охота прошла не зря.
Но, возникшая в тот же момент проблема подкосила охотника. Он растерялся, потому что не мог вспомнить, в какую сторону должен двигаться, чтобы вернуться в клан. Ориентироваться по следам было бесполезно- братья охотники спутали их, когда в панике бежали от Толстокожего. Хорошо, если они пошли верной дорогой, которая привела их назад, в каньон. А что, если нет? Что, если, убегая от мощного противника, охотники забрели не туда? И как понять, какой путь правильный? Если бы Охотник знал это, то наверняка, не стоял бы сейчас на одном месте, бессильно опустив руки.