– Это поистине замечательно, уважаемый дон Хайми! И я несказанно рад, что отныне прекратятся гнусные и недостойные сплетни, что ходят между некоторыми недостойными представителями обслуги! В частности, будто бы вы…
– Что – я?
– Ну, как бы это вам потактичней… Словом: пренебрегаете нашими дамами только потому, что там, в городе, больше интересуетесь… Молоденькими мальчиками!
Хайми не придумал ничего лучше, как непринуждённо рассмеяться:
– Ха-ха-ха! Неужели кто-то может верить столь глупым… И гнусным слухам?! Ведь, если честно, жрицы любви тех самых «низкопробных» заведений, которые я посещаю, наверняка успели распустить про меня… Совсем другие слухи!
– И это верно. В частности, почти все они подтверждают, не без некоего… восторга, что уж если вы изволите выбрать даму на ночь, то не… э-э… прекращаете своих усилий, пока не вскочите в седло пять-шесть раз! Что поистине – производит самое отрадное впечатление даже на… э-э… опытных и сильных наших доннов.
И именно эти-то слухи, хоть и полученные и от столь недостойных женщин, и сподвигли, если позволите, нашего Суверена – удивиться. И посетовать, что столько благородной энергии – тратится впустую! В то время как она могла бы внести… Хм. Свежую струю в постепенно приходящий в упадок… разумеется, лишь в плане – внешних данных, Двор Его Величества!
Хайми позволил губам чуть раздвинуться в вежливой – но не подобострастной! – улыбке. Да, Его Величество в этом плане не погрешил против истины.
За последние несколько десятилетий «привлекательность» этих самых дам сильно… Упала. И то, что прежде блистательный двор – вырождается, констатируют все иностранные послы, короли-соседи, и даже собственный народ. В этот затхлый и замкнутый мирок, где, прикрываясь этикетом и благородным происхождением, все, говоря простым языком, перетрахались со всеми, не столько отдаваясь плотским утехам, сколько строя интриги и заключая недолговечные союзы на почве постельных связей, и правда: неплохо было бы внести… Свежую кровь!
Потому что и фигуры и лица некоторых дам не в состоянии уже исправить ни корсеты, ни обильный грим! А про мужчин лучше и вовсе не говорить! Да что там: буквально каждый третий рождённый при Дворе мальчик – или даун, или рахитичный калека… И таких сразу отсылают подальше – в родовые имения господ придворных.
И за те несколько поколений, что прошли со времён благородного Хлодвига Беспощадного, все эти вельможи стали – словно на одно лицо! И фигуру. Тем более, что сам Хлодвиг немало этому поспособствовал: поскольку в этом плане не уступал Хайми. Даром, что старикашка был на добрый десяток лет старше Хайми, вступив на трон!
Всё верно: последствия и «права Суверена», и «первой ночи». И перекрёстного оплодотворения. Когда никто не может уверенно сказать, кто отец того или иного ребёнка.
– Ещё раз почтительнейше заверяю, донн Пилей: теперь мои старания однозначно будут направлены только в это русло!
– Вот и прекрасно, доН Хайми, вот и прекрасно! Ну, прошу простить, что отнял у вас своим визитом так много времени, и спешу удалиться. Ведь вам нужно отдохнуть, и подготовиться, чтоб достойно выполнить очередную предстоящую миссию.
По зачистке!
Хайми рассыпался в уверениях, что визит вовсе не обременил его, и что беседовать с высокородным доННом Пилеем, наследным мажордомом Его Величества в седьмом поколении – для него высочайшая честь… И так далее.
Словом, только когда за потомственным лицемером закрылась наконец дверь, затворённая личным лакеем Хайми, Котером, и стихли удаляющиеся по каменным плитам коридора шаги, он смог убрать приклеенную улыбку, и выдохнуть. Но – негромко.
Дыры в стенах!
Да и лакеи. Благо, хоть в личных покоях он может быть более-менее спокоен: Котер, его личный лакей, пожилой суровый мужчина с искривлёнными ревматизмом ногами и полусогнутой спиной, прибыл с ним сюда из их вотчины: поместья Хайми. Где за тридцать четыре года служения семье Хайми вполне доказал и личную преданность, и несгибаемую волю. Так что можно не опасаться, что его смогут подкупить. А опасаться нужно – что его попробуют отравить. Или имитировать несчастный случай. Чтоб – заменить.
На «своего» человека!
За тот всего лишь – год, что Хайми здесь, в замке, двое лакеев и один конюший уже скончались. От «пищевого отравления». А донна Анна выпала из окна. А донн Густлов «задохнулся» во сне. Правда, при похоронах предательских следов от удавки на шее не удалось закамуфлировать никакой пудрой!
Так что придворных с их вечными кознями Хайми не любил. То ли дело, действительно – работа. Тут хоть всё «честно» и открыто: монстры – нападают, чудовища – не прячутся под личинами, а змеи – когда они попадаются! – они только змеи и есть…