— Как давно это было, Ралина?
— Тридцать лет назад.
И Ралина заплакала, горестно качая головой, задыхаясь, однако не в силах унять лившиеся ручьем слезы.
Корум обнял ее.
— Отчего ты плачешь, Ралина?
— Я плачу оттого, что вскоре ты меня покинешь. Зимой ты оставишь замок на острове Мойдель и отправишься на поиски того острова. Скорее всего, ты тоже погибнешь в море… Как я могу не плакать, если любимые люди всегда меня покидают…
Корум чуть отступил назад и заглянул ей в глаза.
— И давно эта мысль не дает тебе покоя?
— Давно.
— И ты ничего мне не говорила!
— Потому что я слишком люблю тебя, Корум.
— Тебе нельзя так сильно любить меня, Ралина. А мне не следовало позволять себе влюбляться в тебя. Пойми, раз остров дает мне хоть какую-то, пусть самую слабую надежду, я непременно должен попытаться найти его.
— Я понимаю.
— А если я найду того колдуна, и он вернет мне мою руку и глаз…
— Но это безумие, Корум! А колдун — просто выдумка!
— Но если он все-таки существует и если сможет выполнить мою просьбу, то я обязательно отправлюсь на поиски Гландита-а-Крэ и убью его. А потом, если останусь жив, вернусь сюда. Но Гландит должен умереть, иначе душа моя никогда не будет до конца спокойна!
— У нас нет ни одного судна, способного держаться на плаву, — тихо сказала Ралина.
— Я видел, что в пещерах на берегу залива хранятся лодки — их можно починить, и они будут вполне пригодны для морского путешествия.
— Это займет несколько месяцев…
— Ты дашь мне в помощь своих слуг?
— Конечно.
— Тогда я прямо сейчас с ними и поговорю.
И Корум быстро вышел из комнаты. На сердце у него было тяжело: ему было больно видеть Ралину столь опечаленной, и он проклинал себя за то, что позволил себе полюбить эту женщину.
Собрав тех обитателей замка, которые имели о судах хоть какое-то представление, Корум переговорил с ними, а потом спустился по лестнице, что вела от нижнего этажа замка к пещерам, расположенным у самой воды. Там хранились старые лодки. Корум выбрал ялик, показавшийся ему наиболее пригодным для задуманного путешествия, втащил его наверх и тщательно обследовал.
Ралина была права: потребуется немало труда, чтобы иметь возможность без опаски спустить это суденышко на воду.
Ничего, он с нетерпением станет ждать этого дня! Теперь, когда перед ним возникла конкретная цель, — пусть даже порожденная всего лишь игрой воображения! — он впервые почувствовал, что бремя, тяжким грузом давившее на душу все последние дни, немного уменьшилось.
Он понимал, что никогда не сможет разлюбить Ралину, однако твердо знал: он никогда не сможет и полюбить ее по-настоящему, если не выполнит задачу, которую поставил перед самим собой.
Осмотрев лодку, Корум бросился в библиотеку в поисках той книги, о которой упоминала Ралина. Он легко отыскал ее и узнал, что загадочный остров называется Сви-ан-Фанла-Брул.
Сви-ан-Фанла-Брул… Малоприятное название. Это означало примерно следующее: «обитель бога-обжоры». К чему бы это? Корум тщательно изучил текст, однако никаких объяснений названия острова не нашел.
Долгие часы провел он, копируя карты и переписывая заметки тех капитанов, что посещали остров Мойдель тридцать лет назад. Лишь поздно ночью ощупью добрался он до своей постели и обнаружил там Ралину.
Он тихонько нагнулся и заглянул ей в лицо. Она спала, но перед этим, видимо, долго и горько плакала.
Корум понимал: теперь его очередь быть утешителем.
Вот только времени у него совсем мало…
Он разделся и тихонько скользнул на шелковые простыни, под теплые меховые одеяла, стараясь не разбудить Ралину. Однако она проснулась.
— Корум?
Он не ответил.
Он чувствовал, как она вся дрожит, но больше не говорит ни слова.
И, не выдержав, он сел в постели. Душа его пребывала в глубоком смятении. Он любил Ралину. Хотя не должен был любить ее! Ему нужно было заставить себя снова лечь и постараться уснуть, но он не смог.
Он протянул руку, погладил ее по плечу и тихонько окликнул.
— Да, Корум? Я не сплю.
Он глубоко вздохнул, собираясь снова — уже в который раз! — объяснять ей, как сильно он жаждет смерти Гландита, и обещать, что непременно вернется, отомстив своим врагам…
Но вместо этого он сказал:
— Сейчас на море бушуют штормы. Я решил пока отложить свое путешествие — до весны.