— По-моему, ты обещал восстановить мне руку и глаз.
— Ну, не совсем «восстановить»!.. Я собирался преподнести тебе куда более полезные дары. Слышал ли ты об Исчезнувших богах?
— Нет, никогда.
— Это были родные братья. Ринн и Квилл. Они существовали очень давно, задолго даже до моего появления в этом мире. А потом у них была загадочная ссора, характер которой остался мне не ясен, и после поединка друг с другом они исчезли. То ли сами, то ли по воле кого-то другого. Не знаю. Но кое-что они после себя оставили, — Шул снова приподнял сумки. — Например, это, — Корум нетерпеливо шагнул к Шулу. Тот кокетливо показал ему язык и, словно предвкушая удовольствие, облизал розовые девичьи губки. Старые глаза колдуна на юном лице сверкнули. — Эти вещи я дарю тебе. Некогда они принадлежали тем Исчезнувшим богам. Я слышал легенду, согласно которой бились они насмерть, стремясь уничтожить друг друга, так что сейчас перед тобой — единственное доказательство их существования, — Шул открыл маленькую сумочку, и в его ладонь выкатился довольно крупный, словно сделанный из драгоценных камешков шар. Колдун протянул его Коруму. Действительно, то были самоцветы весьма сложной огранки. Однако цвета камней были какими-то мрачными — густой красный, темно-синий, черный…
— Это очень красиво, — сказал Корум, — но я не…
— Подожди, — Шул поставил большую сумку на крышку сундука, который успел уже захлопнуться, открыл ее и вынул еще более странный предмет.
У Корума перехватило дыхание. Более всего предмет походил на тяжелую латную перчатку с шестью длинными тонкими пальцами, тоже покрытую темными самоцветами. Очень странная была перчатка…
— Перчатка мне совершенно ни к чему, — заявил Корум колдуну. — Во-первых, она для левой руки, которой у меня нет, а во-вторых, у нее шесть пальцев. У меня же их всего пять.
— Это не перчатка. Это рука бога Квилла. У него было четыре руки, но одну он потерял. Я так полагаю, ему братец ее отрубил…
— Что-то не нравятся мне твои шуточки, колдун. По-моему, они отвратительны. И потом мы зря теряем время.
— Постарайся привыкнуть к моим «шуточкам», господин вадхаг.
— Не вижу необходимости.
— А ты посмотри как следует: ведь это и есть мои дары. Те самые, о которых я говорил. Я предлагаю тебе глаз Ринна и руку Квилла!
Рот Корума непроизвольно искривился, к горлу подступила тошнота.
— Ни того ни другого мне не нужно! Мне не нужны конечности мертвецов! Я полагал, что ты сможешь вернуть мне мои собственные глаз и руку. Ты обманул меня, колдун!
— Чепуха. Ты просто не понимаешь, каким могуществом обладают и могут наделить тебя эти вещи. Его не сравнить с обычными способностями вадхагов. Глаз Ринна может заглянуть в такие дали времени и пространства, куда не удавалось заглянуть ни одному смертному. А что касается руки Квилла — она способна призвать на помощь существа, обитающие в неведомых глубинах Вселенной. Неужели ты мог подумать, что я хочу послать тебя в логово Рыцаря Мечей без должной защиты?
— Каковы же пределы сверхъестественного могущества этих предметов?
Шул пожал плечами — точнее, хрупким девичьим плечиком.
— У меня как-то не было возможности их испытать.
— Значит, испытывать их могущество к тому же и опасно?
— Ну почему же?..
Корум задумался. Стоит ли идти на риск, приняв отвратительные дары Шула, чтобы выжить самому, убить Гландита и спасти Ралину? Или, может, приготовиться к смерти прямо сейчас и разом со всем покончить?
И тут заговорил Шул.
— Подумай, какие знания ты сможешь получить, благодаря моим дарам. Подумай, ЧТО ты сможешь увидеть во время подобного путешествия. Ни один смертный никогда не бывал во владениях Рыцаря Мечей! Ты стал бы значительно мудрее, господин Корум. Но запомни самое главное: в постигшем тебя несчастье и гибели всего твоего народа виновен один лишь Рыцарь Мечей!
Корум глубоко вздохнул: он решился.
— Ладно. Я принимаю твои дары, колдун.
— Ах, для меня это такая честь, господин Корум! — язвительно заметил Шул и ткнул Корума пальцем. От этого Корум вдруг отлетел назад, рухнул на груду чьих-то костей, попытался было встать, но не смог: слишком сильно кружилась голова. — Можешь продолжать спать и видеть свой сон, — и Шул исчез.
Очнулся Корум в том же зале, где впервые встретился с Шулом. В правой глазнице огнем горела жуткая боль. Такая же чудовищная боль терзала левую руку. Ему казалось, что из него выпиты все жизненные соки; даже оглядеться он был не в силах. Вокруг плыл туман…
Вдруг он услышал чей-то возглас. То была Ралина.